Первый соболь. Шестая книга. Валерий Маслов

сзади. До того ослаб, что не может тащить маленькую собаку. Рыжая, была лёгкой в начале пути. Сейчас весит что перекормленный взрослый бегемот! Прямо на повороте в нужный овраг стоит маленькая печка. Парниша за матерился со страшной силой, сыпля проклятья уже на другую человеческую голову. Этого человека он знает, товарищ столько вреда принёс своей тупостью.

      Печка как указательный знак, вот здесь надо поворачивать. Опять же Лёхина работа, мужик побыл всего десять дней, сколько вреда от него было, даже новая изба по его вине чуть было не сгорела, могли вчетвером угореть. Таким людям в тайге не место.

      Он хотел строить балаган в верховьях Десны. Строитель, лень было пронести печку сорок метров, которая весит не многим больше пяти килограмм. Повезло короче ребятам. Если бы мужик в кроссовках поднялся по Ключу на двадцать метров выше, также бы взял к сопке. Вышел бы точно на печку, дальше без слов. Указатель, лучше не придумаешь. Железяку надо срочно отсюда убрать.

      Поднялся по оврагу, рыжая орёт благим матом, визжит внизу, отстала от каравана, потерялась! Парниши до лампочки, в мыслях одно, надо как-то преодолеть последний подъём. На каждом шаге носом делает глубокие вдохи, шевелит ноздрями как собака ищейка. Принюхивается, всё старается уловить запах гари, запах пожарища. Вылез из оврага, на душе стало так легко, так хорошо, хотя он совершенно разбитый, не какой. Изба стоит целехонькая, привык уже к ней, почти всю зиму здесь прожил.

      ***

      Присел на краюшек чурбака, рюкзак коснулся опоры. Вылез из лямок придерживая мешок, поставил на землю это опостылевшие ярмо. В изнеможении плюхнулся на чурбак, Белка улеглась неподалёку, Мурка воет в распадке. Хорошо воет, по настоящему, прямо как взрослый, голодный волк!

      – Иди Бела дочку приведи, разлеглась, мамаша называется, – Белка и ухом не повела. – Мура, Мура, Муська, на, на! – даже кричать сил нет.

      Толку от этого, не какого, щенок не знает своего имени. Закурил, посмотрел на часы. От Сейма шел больше десяти часов. Долго шёл, но дошёл, дополз. Рыжая, наконец-то вылезла из оврага.

      – Вылезла маленькая, да? Потерялась, страшно, на всю тайгу голосила, – взял щенка на руки, тут же отправил на землю, иди-ка лучше гуляй.

      С ней спокойно не покуришь, целоваться лезет.

      Немного пришел в себя, с чурбака поднялся с трудом, укатали сивку крутые горки! Открыл дверь, зашёл в избу, чуть было не упал. Полный ужас, наврятли подойдет под определение, того, что увидел.

      Внутри избы всё белое, как будто известкой облили, сильный запах плесени, вонь стоит. Всё, буквально всё в плесени, потолок стены, столы, нары. Подвешенные к потолку скрутки с матрасами, со спальниками тоже в плесени. На картоне плесень густая, местами свисает бело-серая бахрома. Дверь была приоткрыта, две отдушины открыты, и обилие плесени. Причина такого обилия плесени в худой крыше. После его мартовского ухода в будке некого не было. Все лежит на своих прежних местах.

      У ребят