Босс для воровки. Майя Бессмертная

курок, и направляет оружие прямо на меня.

      – Скоро вы встретитесь со своим обожаемым муженьком, – бросает он мне, – радуйтесь.

      Сердце готово выпрыгнуть из груди. По спине течёт липкий пот. Мне холодно и страшно. Скорая встреча с погибшим супругом не радует меня – ведь у меня в этом мире ещё очень много незавершённых дел.

      Нужно что-то сделать! Сейчас, немедленно! Я же не могу вот так умереть, как же без меня останётся мой сынишка? И найдут ли моё тело? Ведь он, скорее всего, так и не узнает, где похоронена его мать.

      Я закусываю губу, и в отчаянии заламываю руки:

      – Нет, пожалуйста, не надо!

      Мой голос звучит истерично, в тихом ночном лесу. Но Касьянов неумолим. Его холодные глаза смотрят на меня, не мигая.

      – Вы не принесли мне диадему, Виктория Юрьевна. Я больше не могу доверять вам.

      – Пожалуйста! Дайте мне время! Я выплачу вам весь долг мужа!

      Мужчина, однако, делает вид, что не слышит моих просьб. Он подходит ко мне вплотную, и приставляет к моему виску холодное железное дуло пистолета. Касьянов даже не хочет меня выслушать, ему неинтересны мои вопли отчаяния.

      Вот и всё. В мозгу вертится последняя мысль:

      Артёмка! Только бы этот ужасный человек не добрался до моего мальчика. Хорошо, что рядом с ним останется близкий человек – моя свекровь. Она воспитает его.

      Мои глаза наполняются слезами. Сможет ли свекровь воспитать Артёма так, каким бы я хотела его видеть?

      Бог мой, я сама хочу видеть, как он растёт!

      – Вы меня разочаровали.

      Этот глухой баритон буквально сковывает моё тело. Разочаровала? Но, что, же я могла поделать?

      Чёрт подери, Касьянов тоже виноват в том, что ювелир меня обнаружил – он ведь дал мне неверную информацию, об отлёте Ельцова в Объединённые Арабские Эмираты. А бизнесмен и не собирался, вроде, никуда. Так что авторитет сам меня подставил. А что… Если это было спланировано?

      Но, зачем? Зачем он послал меня на верную смерть?

      Неожиданно, на меня начинают капать огромные, холодные капли дождя. Я поднимаю глаза наверх и вижу мрачное тёмное небо. Даже звёзды уже сияют не так ярко, как в начале. Дождь льётся всё сильнее и сильнее, и я стою, уже насквозь мокрая.

      По моим волосам текут прохладные струйки воды, а с ресниц на щёки капают чёрные капли. Одежда прилипла к телу, и меня трясёт от жуткого, проникающего до костей, холода.

      Чёрт, тушь потекла!

      Хотя, это сейчас не столь важно, как готовящееся моё хладнокровное убийство.

      Тут меня по щекам начинают бить чьи-то сильные ладони. Что? Касьянов решил меня еще, и изуродовать перед смертью?

      – Очнитесь!

      Что? Да я и не впадала в забытье. Странно, голос – совсем не похож на голос Павла Андреевича.

      Дождь усилился, похлопывания по щекам – тоже.

      – Да очнитесь же!

      С трудом я разлепляю тяжеленные веки, возвращаясь в реальность. Что? Это был сон?

      Ох, опять этот кошмар.

      Надо мной склонился обеспокоенный ювелир, держащий в руках стакан с водой. Ёмкость он держит наклонённой, и льёт прохладную