Первые товарищи. Лидия Чарская

сама давала уроки арифметики маленьким пансионерам и была весьма строга.

      При ее появлении стало так тихо в классе, что слышно было, пожалуй, как летали мухи.

      Глава 2

      – Дважды четыре – сколько будет? – неожиданно обратилась учительница к Петуху, сидевшему на первой скамейке.

      Петух, еще не пришедший в себя от недавней борьбы, красный, как морковь, вскочил со своего места и бойко ответил невпопад:

      – Десять!

      – Отлично! Вот я тебя десять суббот в отпуск и не отпущу, вот и будешь знать, как наугад говорить! – рассердилась Антонина Васильевна, не терпевшая рассеянности в классе.

      Лишение по субботам отпуска было самым строгим наказанием, и маленькие пансионеры боялись его, как огня. Поэтому Петух моментально стряхнул с себя рассеянность и вспомнил, что дважды четыре восемь, а никак не десять, и сказал это Пушке.

      – Ну, а трижды восемь сколько? – обратилась Пушка к Сереже.

      Сережа долго думал, прежде чем ответить, и наконец сказал:

      – Двадцать четыре.

      – Верно, – похвалила Пушка и вызвала к доске бледного, худенького Мартика Миллера – того самого, который смело заявил товарищам, что Принц никогда не врет.

      Мартик очень крупно и красиво написал те цифры, которые ему продиктовала Пушка.

      «Точно солдатиков выровнял», – пришло в голову Сереже.

      – Он хороший ученик? – обратился Сережа к своему соседу Рыжему, забыв о его злой выходке.

      Сережа был очень добрый мальчик и никогда не помнил долго причиненного ему зла. Он думал, что и все мальчики на свете должны были быть такими же добрыми и хорошими, как он. Но не тут-то было, Рыжий, невзлюбивший почему-то Сережу, решил изводить и дразнить его всевозможными способами:

      – А тебе какое дело, мартышка? – дерзко спросил он.

      Но в ту же минуту большой комок белой бумаги, скатанный вроде мячика и брошенный со скамьи, где сидел Принц, угодил Рыжему прямо в лоб.

      – А… ты бросаться! – рассвирепел Грушин и ущипнул ни в чем не повинного Сережу.

      Принц сидел далеко, и потому Рыжий ограничился только тем, что показал ему кулак.

      «Злой мальчик», – подумал Сережа и отодвинулся от Рыжего на самый дальний конец скамейки.

      Урок арифметики кончился. Пушка вышла из класса, а ее заменил воспитатель-дядька Василий Иванович.

      Василий Иванович поставил мальчиков по двое в ряд и повел в столовую завтракать.

      Все двенадцать мальчиков, составляющие младший класс пансиона, сели за один стол, на одном конце которого было место для Василия Ивановича. Каждому мальчику дали по бараньей котлетке, стакан чаю и бутерброд с сыром.

      Сережа не был особенно голоден. Он думал: «В это время мама и Людочка тоже садятся завтракать. Мама на конце стола, а Людочка с правой стороны на высоком детском стуле. А место Сережи не занято… Арапка, наверное, удивляется, почему Сережа место не занял».

      Сережа замечтался и не заметил, как его котлетка исчезла с тарелки и пропала в кармане сидевшего напротив Грушина.

      Но