Гувернантка. Наталия Николаева

вечер я читала новую книгу.

      Дни в пансионате были похожи один на другой. Утренняя молитва, завтрак, занятия, обед, прогулка, ужин, вечерняя молитва и сон. Время летело незаметно. Так прошло два месяца. И вот настал день отъезда девочек. Они уезжали домой на летние каникулы. Только мне некуда было ехать. Я оставалась одна в пансионате при монастыре. И так происходит год за годом вот уже 14 лет. У моих подружек есть семьи, родители. А у меня нет никого. Я выросла в монастыре. Никогда не знала, что такое настоящая крепкая дружная семья. Единственным моим утешением в это время будет библиотека и прогулки в саду. В укромной беседке я не раз плакала, мечтая, чтобы у меня тоже была семья. Чтобы мама купила мне такие красивые платья, как у Кэтрин. Чтобы у меня был первый бал, как у девочек. Однако этому не суждено сбыться.

      Правда, летом скучать не приходиться. Занятия я нахожу с легкостью: ухаживаю за клумбами, подстригаю розы, прополю грядки, помогаю в библиотеке при монастыре. Постепенно я увлекаюсь работой, грусть проходит, но живость и веселье во мне исчезает.

      2

      – Аннушка, тебя зовет матушка Мария, – сказала монахиня.

      – Мне осталось прополоть еще один ряд роз, тогда и приду, – не поднимая головы, ответила я.

      – Она знает, что ты работаешь, но все же послала за тобой. Значит это очень важно, – настаивала монахиня.

      – И что может быть важнее, чем освободить грядки от ненавистных сорняков? – вытерев о фартук, испачканные руки, пробурчала я.

      Оставив работу, я побрела в кабинет к матери-настоятельнице. Кабинет был простенький: белые стены, простая мебель и потертый ковер на полу. Только стол был красивый – мощный, дубовый с интересной резьбой по бокам. Одна знатная дама подарила стол монастырю. Матушка сидела за ним и что-то читала.

      – А Аннушка, заходи, – приветливо сказала мать-настоятельница.

      – Я в саду полола кусты роз.

      – Да я знаю. Ты постоянно занята работой и перестала совсем улыбаться, с тех пор как девочки разъехались, – с тревогой сказала матушка Мария.

      – У них есть семьи, которые их ждут и любят, а у меня нет никого. Вот я и работаю, чтобы не думать об этом, – грустно вздохнула я.

      Мать-настоятельница погладила меня по голове. Она всегда относилась ко мне с материнской теплотой. Иногда, она даже называла меня «моя девочка». В такие моменты мне ужасно хочется, чтобы она была моей мамой. Мечты… мечты…

      – Сегодня я получила приглашение к герцогине Генриэтте на чай, – откидываясь на спинку стула, сказала матушка Мария.

      Я вопросительно подняла на нее глаза.

      – Ты совсем загрустила, и я решила взять тебя с собой в гости, – продолжала она.

      – А можно, правда, можно мне поехать с вами? – оживилась я.

      – Конечно можно. Решено. На следующей неделе мы едем в гости, – торжественно провозгласила мать-настоятельница.

      – Ой, спасибо, спасибо большое, – бросилась я к матушке Марии и обняла ее.

      – Ну, все, все. Иди отдыхать, на сегодня работать достаточно.

      Неделя