Зародыш мира. Колыбель. Виктор Сергеевич Эрленеков

нагревал печь так, чтобы хлеб запёкся, а так как печь остывала о-о-о-чень медленно, то по утрам у меня всегда был свежий, душистый хлеб. Довершила картину золотая фаза с фруктами, которые хранились у меня в подобии холодильника, вот только основой девайса был не компрессор, а рунная магия, которая погружала фрукты в состояние подобное стазису, поэтому они на долго сохраняли свежесть.

      Я рукой показал Бесу на стул (на нём раньше составляла мне компанию Урсула), а сам поставил на стол два кубка. Мой кубок, тот самый, который оставил валяться на полу Кок, я поставил себе, а Бесу выставил чуть меньше, но тоже из золота и камней, тоже сделанный когда-то для Урсулы. Также молча я налил серебрящуюся жидкость в кубки, уселся в кресло, и подняв свою чашу произнёс короткий тост:

      – За встречу, Бес, -затем молча отпил половину своего божественного напитка, и закрыв глаза наслаждался вкусом. Мой «гость» аккуратно попробовал напиток, потом жадно прильнул к бокалу губами и долго и медленно цедил ароматный напиток, а пока Бес впадал во вкусовой оргазм, я сложил вместе кусочек оленины, кусочек сыра, и обмакнув в брусничное варенье, отправил всё в рот.

      – Офенил? – Произнёс я с набитым ртом, – не боись, мало будет, я ещё налью. У меня его много.

      – Это божественно, – произнёс бес оторвавшись от кубка, и теперь с интересом рассматривал сам кубок, – а у тебя тут всё из золота?

      – Нет, только то, что не особо важно конструктивно, – я откинулся на стуле, – скверный металл. Слишком мягкий. Я бы предпочёл титан, но его тут слишком технологически сложно обрабатывать. Условий нет.

      – А ты знаешь, как обрабатывать титан? – Бес с интересом уставился на меня.

      – Не только, – я пристально посмотрел на беса, – но ведь ты не затем притащил сюда свою тощую задницу, чтобы узнать, могу ли я обрабатывать тугоплавкие металлы. Так?

      – Ну в общем, да, – Бес поёрзал на стуле, – у меня есть несколько вопросов и предложений.

      – Ты угощайся. Мясо с сыром и брусничным соусом великолепны! – я кивнул на доску с нарезками.

      Бес как-то робко взял пару кусочков, попробовал, а потом начал уплетать нарезку за обе щёки.

      – Вас там плохо кормят, – с усмешкой сказал я, кивнув головой вверх, – так ты оставайся, подкормлю.

      – У тебя всё исключительно натуральное, и методы сохранения продуктов своеобразные, – как-то со вздохом пролепетал Бес, – а в условиях дальнего рейда это не позволительная роскошь. В основном синтезированная пища.

      – А у меня общение синтезированное, – сказал я, постучав пальцем по виску, – подруга ушла лет десять назад, теперь только с интерфейсом общаюсь.

      – Куда ушла, – поинтересовался у меня Бес, – тут у тебя вообще всё очень хорошо устроено.

      – Растворилась в эфире, – скиснув физиономией поведал я Бесу, – она же не вечная, в отличии, так сказать…

      В воздухе повисла пауза. Каждый думал о чём-то своём, и в помещении повисла тишина, нарушаемая