Возвращение солнца. Цикл «Деревянная сабля». Книга первая. Ирина Фургал

Шу советует им потакать.

      Вот как выбил маму из колеи несчастный случай с Рики. Вот до чего она на меня сердита.

      Ловкач побыл у меня недолго. Пришёл, потолкался во дворе с сочувствующими соседями, послушал сплетни и испарился. Спешил куда-то. Он принёс хорошую новость: старый убийца Корк арестован за избиение старшего сына. Я очень сильно обрадовался: вот сошлют негодяя на каторгу – и никаких больше проблем. Может, моей семье не придётся покидать Някку.

      Ловкач не выглядел довольным, когда сообщал мне такое прекрасное известие. Это отчего-то показалось мне подозрительным до последней крайности. Нет, я не сказал себе: «У Воки проблемы, оттого он так раздражён, сердит, даже груб. Отводит бегающие глазки, нервно поправляет очёчки и дёргает себя за белобрысые пряди. Помочь надо Воки». Я бы так сказал, если бы речь шла о Мальке, Чудиле или Шу-Шу. Но тут я подумал: «Дело нечисто. Всякий радуется, если негодяй получает по заслугам. Ловкач, похоже, не рад. С чего бы это?» Подумал, хотел попозже погадать, но меня отвлекли.

      Вечером, когда все угомонились и разошлись спать, я выполз в свежий и влажный сад постоять и подумать в тишине. Голова у меня разболелась, и весь я был какой-то потрясённый и сам не свой. И, если я глядел на дом, то видел, что он горит, я видел пожар, и мне приходилось уговаривать себя, что это наваждение, мой вечный страх. Я отвернулся и стал смотреть на звёзды.

      Отчего этот страх так усилился?

      Глава 3. Трогательная забота

      – Эй, анчу, – донеслось из-за забора, граничащего с переулком.

      Опять Корки! Я уже не могу. Я хотел уйти в дом.

      – Эй, иди сюда, поболтать надо.

      Я подошёл. Я сжал кулаки. Я сейчас с ними поболтаю.

      Встав у калитки, хотел сказать этим разнокалиберным Корковым прихлебателям что-нибудь нехорошее, но они меня опередили. Их было человек шесть. Что странно, не брехливая молодёжь, а их отцы, бородатые, угрюмые типы. Дело плохо, решил я. И предпочёл за калитку не выходить.

      – Анчу, ты знаешь, что сделал, – сказал Крук, какой-то там семиюродный дядюшка.

      – Что я опять вам сделал?

      – Ты избил Кохи почти до смерти.

      – Что? Я?!

      От такой наглости мне стало просто смешно. Я расхохотался в их волосатые заросли:

      – Отчего же арестовали не меня, а вашего благодетеля?

      – А мы не знаем, отчего наш драгоценный король так с тобой носится. Но кое-кто не намерен с тобой носиться. Думаем, ты не понял, отчего твой братец с горки слетел. Так вот. От тебя зависит, чтобы вскоре он не слетел с горки повыше и не сломал чего-нибудь посерьёзней. Понимаешь, нам очень не нравится, что Кырла посадили в тюрьму.

      Я аж хрюкнул.

      – Вы заговариваетесь. Бред несёте. Ха! Вашего Кар-Кара выпустили из тюрьмы, чтобы он столкнул Рики со склона? Вы чего, вообще, добиваетесь? И Рики тут при чём?

      Да, откуда они знают, что у Рики сломана рука? Я стал лихорадочно вспоминать,