Антология хоррора 2019. Марта Кауц

истерично, громко, несуразно выгнувшись, периодически сплевывая кровавую пену.

      Я застыл на месте, моментально придя в себя. По спине пробежал холодок, а в мозг ворвалось жуткое осознание: передо мной не Венди. Кто-то похожий, но точно не она. Выше ростом, более широкие скулы… Но как такое могло быть?! Я прожил с женой больше шести лет и не мог… Взгляд упал на стоящую на столе фотографию. На ней улыбались двое, похожие, словно брат и сестра.

      – Ты… – выдохнул я, отшатываясь.

      – Я, – произнес в ответ одними губами Эдди. Его лицо проступило хищным оскалом поверх лица моей жены, и с электрическим треском в доме погас весь свет.

      Акт 4

      С битой в руке я стою посреди сада и тяжело дышу.

      Меня со всех сторон окружают ночь и неестественная тишина, но уж лучше быть здесь, чем в чёртовом доме, из которого я чудом выбрался.

      Каждая моя мышца дрожит от напряжения, будто натянутая струна.

      – Ты пожалеешь.

      Я резко оборачиваюсь, но никого рядом со мной нет.

      – Я не причинил ей вреда! – ору я, поворачиваясь снова и снова в попытке засечь малейшее движение и среагировать на него.

      «Боже, что за херня! Я просто перетрудился в последнее время, накрутил себя, перепил в конце концов! И где, в конце концов, моя жена?» – мысленно пытаюсь успокоиться, но бешенный стук сердца отдаёт в виски, мешая рассуждать. Надо вернуться домой, заварить чаю, выспаться…

      Делаю несмелый шаг в сторону дома, ещё один, ещё…

      Дикий смех резко вырывается прямо из-под ног, и я с визгом отскакиваю в сторону, кидая битой в источник звука. Смех не прекращается, но становится прерывистым, механическим. Я аккуратно подхожу и вижу гребаную игрушку, которую сам когда-то выбросил в сад, желая подшутить над Венди. Херов комик! Чуть кони не двинул от своей же дурости.

      Выдыхаю, наклоняюсь, чтобы поднять биту, и чувствую на своей шее ледяные пальцы, которые никак не могут принадлежать живому человеку.

      – Ну что, трясутся поджилки от страха?

      Голос, кажется, звучит прямо в голове. Холодные руки тянутся отовсюду, хватают, отрывая куски одежды вместе с плотью; одутловатые лица вгрызаются в ноги, дышат в прямо в горло гнилостными массами. Меня рвёт, но мне не дают согнуться; я кричу от страха и боли, захлёбываюсь собственной рвотой под чавканье и жуткий смех грёбаной поврежденной игрушки. Нет, я не сдохну здесь! Нет уж, нет, нет, нет!

      Вырываюсь и бегу. Бегу, куда глаза глядят, быстрее, чем когда-либо бегал. Бегу в нескончаемой темноте, чувствуя на пол шага позади присутствие, а в ушах вместе с кровью бьётся безумный смех. Неожиданно вдали показался свет, спасительный свет. И я рвусь из последних сил навстречу ему, и кошмар отступает вместе с тьмой. А свет становится всё ярче и ярче, пока не заполняет собой всё пространство вокруг и внутри меня.

      И только смех из головы уходит последним, выбитый глухим ударом и визгом тормозов.

      Акт 5

      – Миссис Праймер, вы опознали в погибшем своего супруга,