Занимательная геометрия. Ольга ANABOLIK

Чувствую себя мамонтом, даже представила, что они пережили перед вымиранием. – Шутит, значит, жить будет. – Сколько сейчас за бортом?

      – Тридцать шесть. Потеплело. Днем показывало под сорокет.

      Она передёрнула плечами:

      – Бррр… Я рада, что приехала сейчас, а не днем. Это предел, или еще хуже бывает?

      – Круче всего , говорят, в декабре. Ниже сорока пяти опускается. Но на моей памяти это было всего пару раз. Главное, чтобы ветер не поднимался. А так – жить можно.

      – Это я понимаю. Как-то здесь люди живут…

      Ему хотелось ответить, что не живут, а выживают, и при первой возможности стремятся уехать. Потому что, кроме холода, здесь почти ничего нет. И люди не знают, чем себя занять стылыми зимними вечерами, ночами, днями… Поэтому спиваются или делают детей. Впрочем, одно другому не мешает. Денис уже успел понять, что в этом небольшом, бывшем гарнизонном городке, очень высокая рождаемость. А процент разводов и матерей-одиночек – еще больше. Но это было не очень важно. Разведенные женщины и матери-одиночки – не их целевая аудитория. Они строили для молодых офицеров и их семей, а еще – для тех, кто приехал "оживлять" это Богом забытое захолустье. Государство, однажды решив, что городок еще нужен живым и не разрушенным, решило создать инфраструктуру – новые сады, школы, больницу. А еще – развлечения. Кинотеатр и торговый центр – мелочи. А вот аквапарк в городке, который и бассейна-то никогда не видел, – это просто верх крутости. Кто-то, похоже, искренне верил, что все это поможет удержать молодежь от возвращения в центр.

      На сколько это все влияло на "оседлость", Дэн как-то не очень интересовался, ему хватало знания: дома строятся, квартиры покупаются, и не только для военных частей, спрос растет . И на век его филиала этого спроса хватит. Плюс коммерческая недвижимость, которая давала гораздо больший выхлоп, чем тендерные госзаказы… Ему хотелось об этом сказать, но – промолчал. Зачем ей это? Она поживет здесь каких-нибудь пару недель, максимум – месяц, а потом запросится обратно. Такие здесь не выдерживают. Смысл на нее время и слова тратить?

      – Куда мы едем? Где я буду жить?

      – У меня. И едем сейчас в мою квартиру.

      Тишина. Похоже, переваривает. Вот так, дорогая, никуда не денешься. Может, взбрыкнет и потребует вернуть её на вокзал, чтобы купить обратные билеты?

      – Что, всё так плохо?

      – В каком смысле?

      – В филиале не хватает денег на аренду квартиры? Мне же сказали, что все готово, и проблем с проживанием не будет.

      – Было. Все было готово, пока не пришла отмашка всё отменить. Мы ждали Татаринова, и жилье для него сняли. А когда узнали, что он не приедет, договор пришлось расторгнуть.

      – И что теперь с этой квартирой?

      – Не знаю. Скорее всего, уже сдали. Здесь очень сложно со съемным жильем. Я сам два месяца маялся, пока мне просто не выделили одну из непроданных квартир в нашем новом доме.

      – А с гостиницей тоже беда?

      Дэн усмехнулся про себя: "А может, и правда, сплавить её в местный