Женись на мне, дурачок!. Вера Чиркова

хлюпающий звук.

      Ну все ясно, леди набрала в сапог воды!

      – Снимай сапог, – направляя лошадей на мост, миролюбиво предлагаю Ортензии, но она смотрит на меня волком.

      И как она, интересно, представляла себе семейную жизнь, если не может спокойно договориться даже по самому обыденному вопросу?

      – Снимай! – повторяю с нажимом.

      Делает страдальческое лицо и стягивает сапог.

      – Гархай мишран! – рычу я, приподняв сапог за ушки и выливая под повозку почти полведра воды. – И как ты собиралась в этом ходить?

      – Ты же сказал – пять минут, – упрямо бурчит она, но голос обиженно дрожит.

      Нет, избавьте меня на будущее, боги и демоны, от таких глупых и упрямых девиц!

      Пришлось останавливать лошадей и идти в кусты, выламывать крепкую палку. Я собирался воткнуть ее в борт повозки, чтобы повесить сапог. Сушить его, конечно, все равно придется, но сначала должна стечь вся вода.

      Треск дерева смешался с другими звуками, я оглянулся, уже понимая, что произошло, но еще не веря самому себе. И своим ушам.

      Зато пришлось поверить глазам. Повозка катила прочь, увлекаемая пущенными вскачь лошадьми.

      Я сделал в запале несколько прыжков вслед за ней – догнать, остановить… и застыл только в тот миг, когда задал себе простой вопрос: а зачем?

      Зачем мне нужно догонять эту повозку, объясняться с избалованной, эгоистичной грубиянкой, и снова взваливать на себя нелегкий груз совместного путешествия?

      Заботиться о ночлегах и обедах, запрягать и распрягать лошадей, кормить их и поить, ловить по утрам…

      И все это время общаться с женщиной, которую я глубоко презираю и почти ненавижу. И пусть она еще очень молода, почти девчонка… тем тяжелее груз обвинений, которые я готов ей предъявить.

      Даже если не вспоминать про странные исчезновения и смерти двух ее мужей, жестокого обращения со мной, вполне хватит для сурового приговора.

      Додуматься до того, чтобы украсть благородного лорда! На такое решиться могла только отпетая интриганка. Да еще и издеваться над ним, морить голодом и принуждать к женитьбе… Совершенно необоснованно, между прочим, принуждать, юный Зигель не был даже близко знаком с претенденткой на его руку. Хотя… судя по поведению невесты, его рука, да и остальные части тела, были нужны ей как раз меньше всего. Миледи, как оказалось, нацелилась на поместья и замки Зигеля, решив одним свадебным звоном увеличить свое состояние почти в три раза.

      И мне будет очень легко доказать эти намерения, когда я призову ее на суд.

      А вот тогда… пусть делают для себя правильные выводы любительницы быстрого захвата чужих состояний!

      Нет, наш справедливый и благородный король не казнит женщин и не отправляет их на рудники, но строгая тишина и суровые порядки Бентийского монастыря с лихвой заменят любой рудник.

      Единственное, чего мне было жаль, так это плаща, незаменимой вещи при ночевке в лесу, которая мне теперь обеспечена. Однако за все в жизни приходится платить. И плащ лорда Монтаеззи, если поразмыслить,