Аналогичный мир. Том первый. На руинах Империи. Татьяна Николаевна Зубачева

стакан с тёмно-бурой жидкостью всё объяснял.

      – Только я не умею, как мама. Она сказала, я только разолью. Ты сам, ладно?

      Он уже знал, что шевелить правой рукой не стоит, и осторожно попытался приподняться на левом локте. С трудом, но оторвать голову от подушки удалось. И девочка, по-прежнему держа стакан обеими руками, неумело поднесла его к нему. Пить было неловко, неудобно. От напряжения дрожали локоть и всё тело. И каждый глоток отдавался болью в плече, в голове, в груди. Допив, он с невольным стоном упал на подушку.

      – Сейчас я стакан отнесу и опять подую, – пообещала девочка…

      Когда Алиса, поставив стакан на стол, снова залезла на стул, он опять уже не видел её. Но она все-таки подула ему на глаз и щёку и с чувством выполненного долга вернулась к своим делам.

      – А скоро мама придёт, – сообщила она Спотти, заталкивая его под табуретку. – Ты посмотри, какой разгром. Убирай тут за тобой.

      Особого разгрома не было. Так, обычный. Но убрать всё равно надо.

      Женя вернулась в разгар уборки. Снимая пальто и переодеваясь, она выслушала полный отчёт.

      – Умница, – чмокнула она Алису в щёку. – Всё правильно сделала. И не разлила? Ну, молодец.

      Она быстро наводила привычный порядок. Костюмчик в шкаф, сумочку… стоп! лекарства! Лекарства на комод, сумочку на полку, покупки на кухню. Молоко сразу на плиту, обед туда же, зажечь плиту, ела без неё Алиска? Так, опять прямо из кастрюли ложкой.

      – Алиска! Сколько раз говорила, чтоб не лазила в кастрюлю! Для чего тарелка приготовлена?

      – Я из тарелки.

      – А чего ж она тогда чистая?

      – А её помыла.

      – Языком, врушка? Ты ж не умеешь ещё, – рассмеялась Женя. – Убирай все своё быстренько.

      – Обедать будем?

      – Будем, только сначала ему лекарства дадим.

      Молоко уже вскипело. Женя налила в две кружки. Алискину оставила остывать, а в другой разболтала ложку мёда.

      – Мам, а это ему?

      – Ему.

      – А зачем?

      – Это лекарство. Молоко с мёдом очень полезно.

      – Мам, а молоко дорогое?

      – Очень, – вздохнула Женя.

      – А ты ему отдай моё.

      Женя посмотрела на невинно-лукавую мордашку дочери и рассмеялась.

      – Ах ты, хитрюга! Нет, Алиса, вам на двоих хватит. Пошли к нему. Осторожнее, не урони.

      Когда она склонилась к нему, он не спал. Или сразу проснулся. Во всяком случае, глаз открыт.

      – Ну как ты? – спросила она по-английски.

      Он беззвучно шевельнул обмётанными распухшими губами. Женя поправила ему подушку, помогла приподняться.

      – Вот так. Сейчас молока попьёшь.

      Алиса стояла рядом, держа блюдце с кружкой. Женя взяла её, попробовала о щёку: не слишком ли горячо.

      – Пей.

      Густая сладкая жидкость словно удивила его, так нерешительно он сделал второй глоток. И пил медленно, отдыхая между глотками. Допив и обессилев, он откинулся на подушку.

      – Так, а сейчас лекарство примешь.

      Таблетки явно испугали его, он даже попытался отвернуться.