Дон Кихот. Мигель де Сервантес Сааведра

что сейчас увеличу долг, чтобы увеличить платеж.

      И, схватив его за руку, он снова привязал его к дубу и отстегал до полусмерти.

      – Ну а теперь, сеньор Андрес, – молвил крестьянин, – ищите вашего защитника. Впрочем, мне кажется, что я слишком легко обидел вас. Уж очень мне хочется спустить с вас всю шкуру.

      Затем крестьянин отвязал мальчика и посоветовал ему отправиться на поиски своего благодетеля. Обливаясь слезами, Андрес поплелся из леса, обещая разыскать рыцаря и все рассказать ему, а хозяин стоял и посмеивался, глядя ему вслед.

      Вот к чему привело заступничество Дон Кихота!

      А между тем нашему рыцарю казалось, что он положил прекрасное начало своим рыцарским подвигам. Вполне довольный этим приключением, он спокойно продолжал свой путь, вполголоса рассуждая сам с собою:

      – О прекрасная Дульсинея Тобосская, поистине ты можешь считать себя счастливейшей из всех женщин, ныне живущих на земле. О красавица из красавиц! Тебе даровано судьбою повелевать, словно покорным рабом, таким отважным и славным рыцарем, как Дон Кихот Ламанчский. Весь мир знает, что только вчера он был посвящен в рыцари, а сегодня уже отомстил за обиду и несправедливость. Он вырвал бич из рук бесчестного злодея, истязавшего слабого отрока.

      Вскоре он достиг перекрестка двух дорог. Ему тотчас же пришло на память, что странствующие рыцари обычно останавливались на перекрестках, раздумывая, куда направить свой путь. Подражая им, он тоже постоял некоторое время, словно не зная, куда ехать, и наконец положился на волю Росинанта. Росинант, разумеется, избрал путь, который вел в конюшню, и Дон Кихот направился в родную деревню. Проехав мили две, Дон Кихот заметил большую кавалькаду. Как выяснилось позднее, это были купцы из Толедо, направлявшиеся в Мурсию закупать шелк. Купцов было шестеро, и ехали они под зонтиками в сопровождении четырех верховых слуг и трех погонщиков мулов, шедших пешком. Дон Кихот тотчас же вообразил, что его ждет новое приключение. Поэтому он поплотнее уселся в седле, сжал в руке копье, прикрыл грудь щитом и, остановившись посреди дороги, с гордым и отважным видом стал поджидать приближения купцов, которых он принимал за странствующих рыцарей. Когда они подъехали поближе, он возвысил голос и надменно произнес:

      – Ни один из вас не сделает шагу дальше, если вы не признаете, что на свете нет девицы более прекрасной, чем несравненная Дульсинея Тобосская!

      Услышав такие слова, купцы остановились. По странным речам и диковинному костюму незнакомца они сразу догадались, что перед ними сумасшедший. Его настойчивые требования показались им забавными, и один из них, шутник и весельчак, ответил:

      – Сеньор рыцарь, мы не знаем, кто эта добрая сеньора, о которой вы говорите. Покажите ее нам, и, если окажется, что она и вправду так красива, как вы утверждаете, мы охотно исполним ваше требование.

      – Нет никакой заслуги в том, – сказал Дон Кихот, – чтобы признать справедливость моих слов, увидя ее воочию! Я требую от вас, чтобы вы и не видав ее признали, подтвердили и отстаивали