Охота за спецслужбами. Люттоли

не смогу, даже если бы очень этого захотел.

      – Я знаю!

      – Знаешь? Тогда к чему все эти вопросы? Чего ты добиваешься?

      – Хочу, чтобы меня внимательно выслушали. И если после этого, ты всё ещё захочешь услышать ответы, то ты…их услышишь.

      – Только коротко, – Арсентьев устремил на арестанта хмурый взгляд и снова скрестил руки на груди.

      – Как тебя называли в школе? – вопрос прозвучал неожиданно для Арсентьева.

      – Какое это имеет отношение к делу? Называли, как называли…

      Эти слова вызвали лёгкую усмешку у арестанта. Он слегка подался вперёд и вкрадчиво спросил:

      – Красавчик, любимчик, милый…

      – …Блондинка! Меня называли «Блондинка». Имелось в виду, что я бестолковый и явно не подхожу для школы разведки. Теперь ты доволен? – раздражённо спросил Арсентьев, и тут же предостерёг: – только не вздумай повторять это слово. Я его терпеть не могу.

      – Следовательно, о тебе были невысокого мнения? – уточнил арестант.

      – Ну что из того?

      – А ты сам подумай, майор. Неужели ты думаешь, что они не знали о твоих «способностях»? Это контора сто раз проверит любого, прежде чем брать к себе. Потом несколько лет уходит на обучение и проверку. А уж чтоб доверить раскрутку разведчиков, об этом и речи нет. Такими делами занимается целая группа следователей. Это проверенные люди. Тем более, когда речь идёт о государственной тайне и военных технологиях. В твоём же случае, сделали исключение. Следи за моей мыслью, майор. Некто из управления, находит офицера, только закончившего школу разведки. Ко всему прочему, о способностях этого человека, отзываются…не очень хорошо. Тем не менее, он сразу переводит его в оперативный отдел и поручает очень сложное дело. Тебе не кажется это странным, майор? – закончив говорить, арестант снова устремил на него взгляд, значение которого, постоянно ускользало от Арсентьева.

      Арсентьев некоторое время раздумывал над словами арестанта. Несомненно, в них имелась логика. И осознание этой истины, заставило его почувствовать лёгкое беспокойство. Первая мысль повлекла за собой вторую. А та, целый поток мыслей. Мозг Арсентьева, лихорадочно заработал. Результат этой работы вылился в коротком вопросе:

      – Чего я не знаю?

      Арестант, с видимым удовлетворением, кивнул головой.

      – Это уже разговор профессионала. Времени мало. Поэтому выскажусь коротко и откровенно. Моё время уже истекает. Меня убьют в ближайшие дни. Таким, как я, не позволяют оставаться в живых. Скорее всего, это будет нечто, вроде «повесился на собственной простыне», или «проглотил мыло», или «вскрыл вены острым предметом». По сути, не столь важно как меня убьют. Важно другое, – арестант впервые устремил на него открытый взгляд и тихо продолжил: – Сможешь ли ты сохранить свою жизнь?

      – Почему вы думаете, что моей жизни угрожает опасность? – спросил внимательно слушающий Арсентьев.

      – Это очевидно. Ты здесь лишь для одной цели. Некоторые люди хотят убедиться в том, что у меня не