Охота за спецслужбами. Люттоли

добавил: – в виде исключения, можете ответить на этот вопрос?

      – Тридцать четыре года службы в разведке. Каждый день из этих лет мог бы закончиться моей смертью. Я был готов к ней всегда. Я провёл несколько сот операций за пределами СССР. Тысяча встреч. В том числе с агентами МИ-6, МАССАДА, ЦРУ, главарями террористов и прочими объектами. Я могу просчитать все вопросы, которые вы мне зададите. От первого до последнего. Я могу подготовить себя к пыткам. Легко пройду любой детектор лжи. И это только некоторая часть того, чему меня учили, и чему учился я сам. Таких как я нельзя «расколоть». И это поймёт любой опытный разведчик, хоть раз заглянув в досье. Но судя по вашей уверенности, вам внушили обратное. Не знаете, почему? Это первый вопрос, – уточнил арестант. На сей раз, он устремил на Арсентьева непонятный взгляд. Тому стало как-то не по себе от этого взгляда. Но ещё больше его смутили слова арестанта. В них определённо имелась логика.

      – У меня нет ответа на этот вопрос, – откровенно признался, Арсентьев, – возможно, меня посчитали человеком, способным справиться с такой задачей. Ведь, по сути, налицо все доказательства измены. Есть факты. И эти факты упрячут вас надолго в тюрьму. Их нельзя опровергнуть. Вы можете рассказать всё, и тем самым облегчите свою участь. Всё просто.

      Взгляд Арсентьева снова встретился с взглядом арестанта. Арсентьев на мгновение почувствовал растерянность. Он ожидал любой реакции, но…не такой. Арестант, смотрел на него с откровенным сочувствием. У него появилось ощущение, будто они на время поменялись местами.

      – Вы готовы ответить на второй вопрос?

      Слегка помедлив, Арсентьев, всё же кивнул.

      – Почему здесь нет видеокамер?

      – Что?

      – Видеокамеры!

      Арсентьев инстинктивно оглядел комнату. Любое подобное дело обязывало вести запись допроса. Но ничего похожего здесь и близко не имелось. Во всяком случае, явно. Он не заметил отсутствия видеокамер. И сейчас почувствовал некоторую неловкость. Словно его уличили в обмане. Он ещё раз осмотрелся и тут снова услышал голос арестанта:

      – Поверьте моему опыту, майор. Их здесь нет. А ведь должны были быть.

      – И, наверное, у вас есть версия по поводу отсутствия видеокамер? – поинтересовался с лёгким сарказмом, Арсентьев. – Как мне кажется, у вас есть версии по поводу всего.

      – Вы не ответили на вопрос, майор!

      – У меня нет ответа.

      – Подытожим. Вы не знаете, почему вас поставили на это дело, и не знаете, почему решили не записывать допрос.

      – Так и есть. Теперь вы готовы ответить на мои вопросы?

      – Конечно! – на губах арестанта появилась странная улыбка.

      – Отлично! – у Арсентьева появился довольное выражение на лице. На самом деле он и не надеялся справиться с делом так быстро. С одной стороны, он почувствовал радость победителя, с другой – угрызения совести. Этот человек ему понравился, и он не хотел усугублять его положение. «Как же лучше сформулировать главный вопрос?» – подумал Арсентьев.

      – Кому