Дети грозы. Книга 1. Сумрачный дар. Мика Ртуть

Альбарра посетить форт на перевале и панический лепет капитана Герашана, от которого удрала поднадзорная девчонка. По счастью она даже не потеряла амулет связи с Герашаном, так что тот смог поговорить с генералом Альбарра и убедиться, что она жива, а зурги сметены к шисовым дыссам.

      Картина вырисовывалась крайне занимательная. Мало того, что девчонка использовала темный дар, он еще и оказался такой силы, что хоть сейчас давай ей первую категорию. Темную, исключительно темную! Пусть никто не верит, что темный шер может пожертвовать собой ради спасения людей, Роне-то знает: еще как может. Темные шеры ничем принципиально не отличаются от светлых. Так же любят и ненавидят, так же ищут и ошибаются, падают и встают, чтобы идти дальше.

      О предположительно темном даре инфанты Роне тоже доложил королю. Чуть раньше, приватно, так, что не слышал даже Дюбрайн. Без бумаги Конвента выводы Роне – пустой звук, и королю нечего противопоставить императорской воле, пусть и выраженной Тихим Голосом. Проклятье. Мальчишка Дюбрайн в свои едва пять десятков – полковник, шис его дери, Магбезопасности, Тихий Голос императора, его левая рука. Ублюдку неприлично везет.

      Везучий ублюдок, посланный сватать кронпринцу единственную одаренную инфанту на все семь королевств, явился в парадном черном мундире и в извечных палаческих перчатках. Правда, отдавая дань этикету, снял их и положил около тарелки.

      И, начхав на этикет, не сводил глаз с сидящей напротив него Ристаны. Та отвечала взаимностью, нежно улыбалась, трепетала ресницами и розовела от комплиментов. Если бы Роне не знал ее истинного отношения к ублюдку, мог бы и поверить в ее нежные чувства. Ему же самому было крайне любопытно, какую игру затеял Дюбрайн? В любовь Длинноухого к принцессе Роне верил с трудом – сердца у императорских сыновей не бывает, это семейное. В то, что Дюбрайн вот так запросто расстанется с Валантой, которую уже давно считает своей, он не верил тем более. Значит, у него есть хитрый план, и в этом плане Ристане отводится важная роль. Не только невесты с короной в приданое.

      Игра с самим собой в угадайку и наблюдение за придворными помогали Роне не дергаться в ожидании шисовой бумажки от Паука. Очень удобно наблюдать, когда все отводят взгляд. Словно посмотреть на темного шера – все равно что заразиться смертельной болезнью. Вот уже тринадцать лет, как Конвент прислал его в Валанту полномочным представителем, и все это время его боятся до трясучки.

      Молодцы. Пусть боятся и дальше. Их страха хватает, чтобы восстанавливать резерв. Роне бы не отказался и от чего-то более питательного, но приходится ограничиваться мелочами. По крайней мере, на публике.

      Пристально глянув на министра финансов, Роне с удовлетворением отметил, как тот побледнел, став цветом в точности как его сюртук, нежно-салатовым. Вот же глупые мотыльки, постоянно придумывают новые моды. И гордятся новыми одежками, как будто это и есть их хваленый прогресс. А другие, лелеющие жалкие капли угасающего дара, изо всех сил пыжатся, стараясь казаться настоящими шерами, обряжаются в камзолы и упелянды, которые носили