Знак И-на. Татьяна Веденская

втолкнуть Ивана обратно в детскую, но он отпустил ее запястья и прорвался в коридор. В два шага дошел до ванной, заскочил туда, словно убегал от маньяка, захлопнул дверь, закрыл замок. Лена дергала за ручку и что-то кричала. Иван включил воду и склонился над раковиной, упираясь в ее края обеими руками. Так он и стоял, слушая сдавленные крики жены и шум воды. Медитация. Затем скинул с себя все и залез в ванну. Вода была нестерпимо горячей, и это было хорошо. В ванной Иван Третьяков и заснул.

      17

      Журналистка была похожа на француженку – худая, в черной водолазке и черных же узких брюках, каре с густой длинной челкой а-ля Мирей Матье. Симпатичная, молодая, бессовестная – никакого страху. Самоуверенная девица из новейшего поколения журналистов, впитавших в себя все идеалы свободы прессы – свободы в форме безответственности. Чтобы выяснить, кому именно принадлежит авторство на шедевр журналистского творчества под названием «Расплата за беспредел?», пришлось применить, так сказать, нестандартное аргументирование по отношению к ее руководству, но к вечеру пятого января у Ивана были развязаны руки.

      Скандал в прессе дал свои результаты, дело тут же «взяли на карандаш» в Следственном комитете, «на контроль» в прокуратуре Москвы и «под особое внимание» в Министерстве юстиции – как будто до этого оно валялось без присмотра и никого не интересовало. Выразилось это прежде всего в том, что капитана Кома и его группу от следствия отстранили и поставили под служебное расследование. А также в том, что самые разные люди в самых разных званиях начали появляться, звонить или вызывать на ковер и задавать вопросы, высказывать версии, негодовать и требовать результатов. Уже к полудню Иван Третьяков сидел на совещании в Следственном комитете между людьми, звания которых начинались от подполковничьих. Третьякову, как говорится, пришлось отвечать «за всех и вся». Однако, вместо того чтобы отстранить Ивана от дела заодно с его тверскими коллегами, начальство даже скупо похвалило его за участие в расследовании, выделили ему Толика Бахтина в помощники, обещали содействие. Сам председатель Следственного комитета генерал юстиции Алексей Борисович Гродин «осчастливил» Ивана похлопыванием по погону.

      – Отцы и дети, значит? – вздохнул он и неодобрительно покачал головой.

      – Это только версия, – заметил в который уже раз Иван. Его смущало то, с каким энтузиазмом версия о предварительном сговоре Алисы Морозовой и Шестобитова была принята в разработку.

      – Конечно, конечно, но мы обязаны, просто обязаны найти убийцу Андрея Петровича. И сделать это в кратчайшие сроки, – добавил Гродин. – Каков ваш план, майор?

      Наталья Снегирева, похожая на француженку журналистка, была первым пунктом этого плана. Она сидела напротив Ивана, за дешевым столом из ДСП, в так называемом «open space» офисе. Кроме них, там почти никого не было, продолжались праздники. Так, парочка сонных редакторов на другом конце помещения.

      – Скажите, вы отдаете себе отчет,