Парфюмер звонит первым. Анна и Сергей Литвиновы

Забежав за угол, она перешла на шаг. Леня пошел рядом.

      – Идиот, – сквозь зубы пробормотала Таня.

      Шангин довольно расхохотался.

      – Что смешного! – возмутилась она. – Девушку спас от хулиганов?! Брюсом Ли себя возомнил? Так уверяю тебя: не похож!

      И грустно подумала о том, что давно минули те времена, когда ее можно было завоевать крепкими кулаками. Переросла она уже Брюсов Ли…

      Леня обнял ее за плечи:

      – И так будет с каждым, кто покусится…

      Она молча вывернулась из его объятий, пошла быстрее. Темная улица спускалась к набережной. С каждым шагом Таня приближалась к своему дому.

      – Видишь, какая в Кострове криминогенная ситуация, – захихикал Ленчик. – Теперь я просто обязан проводить тебя до дома.

      Таня ничего не ответила, прибавила шаг. Почему все мужики такие козлы?! Надо же было все испортить! После сброшенной с плеч добротной работы такое замечательное солнечное настроение имело место, а теперь из-за глупых Лениных приставаний и пьяных драк вся радость куда-то испарилась. Но в глубине души – совсем в глубине! – она слегка все же восторгалась им. Как он этого бугая! Р-раз – и тот уже на полу. Будем надеяться, Леня его не убил. Как булгаковская Маргарита – как и любая другая женщина! – Татьяна восторгалась мужчинами, умеющими что-либо делать в совершенстве.

      – Ты что у нас – каратист? – спросила она, меняя гнев на милость.

      – Я еще и не то могу, – захихикал Леня. – Вот пригласишь меня домой, я покажу.

      Опять двадцать пять.

      – Какой ты зануда, право слово, – покачала головой Таня.

      – Правильно. А знаешь, кто такой зануда? Тот, кому легче дать, чем сказать «нет».

      – Нет, Леня. Нет и нет!

      Они подошли к ее подъезду.

      – Мадемуазель, позвольте проводить вас до квартиры, – проворковал Леонид. – В этом городе так неспокойно…

      – Спасибо, не надо.

      – Тогда один поцелуй. Прощальный, мирный.

      «Дурак, – подумала Таня, – на самом деле он еще совсем теленок, несмотря на свое карате. Настоящие мужчины не спрашивают, можно ли поцеловать, а делают. Или хотя бы пытаются».

      Словно услышав его мысли, Леня обнял ее за талию и потянулся к губам. Губы их соприкоснулись. От него пахло водкой. Она ничего не почувствовала, отдернула голову.

      – Пошли к тебе, – прошептал Леня, держа ее за талию.

      Таня высвободилась, покачала головой:

      – Не сейчас.

      – А когда?

      Она пожала плечами. Леня как сексуальный партнер, несмотря на все его сегодняшние подвиги, ее совершенно не интересовал. Подумала: «Наверное, никогда», – но вслух ничего не сказала. Отступила на три шага.

      – А мне-то что теперь делать? – жалобно оттопырил нижнюю губу Леня.

      – Идти домой, – бросила она через плечо, открывая дверь подъезда.

      – У меня, знаешь ли, эрекция.

      – Ну, с этим не ко мне. Обратись к кому-нибудь другому, – расхохоталась она, захлопывая за собой дверь. На сетчатке глаза словно бы отпечаталась