Седьмое евангелие от «ЭМ». Франц Гюгович Герман

характера, а может и за славное военное прошлое. В годы войны он был военным лётчиком. Перед самым концом был сбит где-то на польско-немецкой границе. Долго лежал в госпиталях, так как. получил ранения обеих ног, но в конце концов оклимался. Правда из авиации и вообще из армии был списан окончательно. Вот и пришлось ему в сорок восьмом году получать гражданскую профессию, поступив в горный техникум города Красноярска вместе с пацанами, которые в этом году только окончили школу и были младше его лет на десять-двенадцать.

      Дядя Коля чуть прихрамывал и потому ходил с палочкой и всегда носил гимнастёрку с орденской планкой из трёх наград.

      Видимо, поэтому дяде Коле могли «отпустить» в любой распивочной точке нашего района даже в то время, когда точка эта была ещё закрыта. Было бы кому отпускать.

      – Ну, что, Антон, давай ещё по одной. – Обратился он с предложением, дожёвывая пирожок с ливером, к мужику, стоявшему с ним за одним столиком у розничного киоска.

      – Нет, дядя Коля, дел ещё полно, а день только начинается.

      В это время хлопнула дверь киоска. Киоскёрша открыла ставню окна, опустила прилавок и перегнувшись достала через окошко тарелочку с бутербродом.

      – Открываемся, – зычно сказала она ни к кому конкретно не обращаясь и направилась к столику. – Ваш бутерброд, дядя Коля, – она постаила тарелочку на стол.

      – Спасибо, Зинуля, – кивнул дядя Коля, – а день будет жарким, – дядя Коля намекал на пиджак Антона.

      – Переодеться не успел, – сказал сосед по столу тоже доедая свой пирожок. При этом он по привычке коснулся правой рукой бокового кармана пиджака, где лежал наган. Ему удобно было носить наган в боковом кармане, а не во внутреннем, и, уж тем более, не сзади, за поясом брюк. Дяде Коле он представился командировочным, на днях приехавшим в Красноярск.

      Расположение столика было таким, что с этой позиции удобно проглядывалась большая часть, прилегающего к дому проспекта и забор, уходящий во двор этого дома. Краем глаза Антон наблюдал за молодым мужиком, может быть лет на пять-семь помоложе самого Антона, который уже два раза прошёл туда-сюда мимо их столика. Но это был не тот, которого поджидал здесь Антон уже несколько дней. Одет он был по-летнему – в рубашке с закатанными рукавами и в соломенной шляпе на макушке. Да ещё с потёртым портфелем в руке. Где-то вдали послышались два коротких гудка паровоза. Мотаня^*) прибывал к «Каменному кварталу». На гудок паровоза курсирующий мужик замедлил своё движение и повернулся к стлику, где стояли Антон с дядей Колей.

      – Я извиняюсь, товарищи. Не подскажите, где-то здесь должен быть пятый роддом. Вроде адрес этот, а роддома не вижу, – мужик виновато улыбался и разводил руками.

      – Это надо под арку, – начал было объяснять Антон, – хотя – покажу, мне в ту же сторону, к Ладейке^**). «Проговорился», – мелькнуло в голове, но дядя Коля этого не заметил.

      –Ну, дядя Коля, должен бежать, спасибо за компанию.

      Они пожали друг другу руки и Антон присоединился к мужику, что спрашивал про роддом.

      Антон с мужиком свернули под арку в центре дома и углубились во дворы.

      – Это