Замок храпящей красавицы. Дарья Донцова

простить, но Филипп Леонидович настоятельно просил никому пока не уезжать и не заглядывать в гримуборные. Для вас готовят совершенно особенный сюрприз, хозяин задумал по полной программе отблагодарить актеров, вызвал сюда из дома старшего бухгалтера». Последнее у большинства людей ассоциируется с наличными деньгами.

      – Мыслишь в верном направлении, – похвалил меня Филипп Леонидович. – Роман, запомнил? Да, Минской нет, я ее сразу домой отправил, чтобы тут не отсвечивала!

      – Иес! – гаркнул охранник. – Донесу до их сознания: актерам хотят премию вручить, типа тысячи отсчитывают и по конвертам раскладывают.

      Михаил Степанович похлопал парня по спине.

      – Молодец. Двигай на пост.

      Филипп Леонидович посмотрел на меня.

      – Кто из исполнителей может устроить скандал?

      – Все, – без колебания ответила я.

      – Расставь их по степени вредности, – потребовал Филипп.

      – Муркин, Марфа, Катя, Лавров, – ответила я. – Минскую я не знаю, видела ее лишь издали, но вы сказали, что ее уже нет. Борис мертвецки пьян, он спит, думаю, не очнется до утра.

      – За кулисы посторонние не допускаются, – протянул хозяин, – кроме того, у входа выставлена охрана. Следовательно, круг лиц, которые могли сюда проникнуть, резко сужается. Актеры и работники театра.

      – Есть лифт, – напомнила я, – тот, что возит жильцов дома вниз.

      Михаил Степанович откашлялся.

      – Нас всего двое, там моя квартира и апартаменты Фаины. Подъемником может воспользоваться только человек, имеющий ключ-карту, вот она!

      Я посмотрела на пластиковый прямоугольник, который рабочий достал из нагрудного кармана пиджака, и спросила:

      – Но ведь девочка как-то проникла на строго охраняемую территорию? Значит, и взрослый мог пробраться.

      Глава 7

      – Какая еще девочка? – раздраженно поинтересовался хозяин.

      Я перечислила приметы ребенка.

      – Маленькая, в розовом платье, с плюшевым мишкой в руках и массивных очках на носу.

      – В очках? – со странным выражением лица переспросил Верещагин.

      – Ерунда, – слишком бойко заявил Михаил Степанович. – Вероятно, Виола увидела Суок.

      На этот раз изумилась я.

      – Суок? Кукла наследника? Игрушка, сделанная по образу и подобию живой девочки? Главная героиня романа Юрия Олеши «Три толстяка»?

      Дядя Миша кивнул.

      – Да. Я только что сообразил, в чем дело. Мы ставили спектакль по этой книге года два назад и никак не могли подобрать кандидатку на роль Суок. Похоже, амплуа травести, взрослых актрис, которые изображают ребенка, умерло. Сейчас слово «травести» употребляют в значении транссексуал. Ни одна актриса не годилась, все фальшивили и переигрывали. Тогда Борис, а он у нас постоянно ставит спектакли, придумал интересный ход, на заводе заказали полую ляльку. Внутрь поместилась худенькая мелкая актрисулька, получилась замечательная Суок.

      На лице Филиппа Леонидовича промелькнуло выражение облегчения.

      – Точно! Реквизит