Даяна I. Неофит Мглы. Виктор Сергеевич Викторов

так, чтобы кроме него, никому не было слышно его слов.

      – Потом спасибо скажешь!

      ***

       Основательно закупившись продуктами, я неспешно возвращался домой. Вроде, все купил, так что можно неделю не выходить из дому, а все время посвятить вдумчивой прокачке персонажа. Прокачка – это, конечно, громко сказано, так как до неё, как до Луны пешком. Я пока не представлял, как может одноуровневый "нуб", которым я являлся, прокачиваться в локации, где живность, предположительно, имела уровень 50+. Ещё нужно обзавестись одеждой, найти то злосчастное поселение и понять, как быть дальше и куда меня забросило. Примерное местонахождение серого маркёра я помнил… стоп. А почему я, собственно, сразу после первой сессии не нашёл, куда меня вообще «десантировало»? Что мне помешало прочесть в интернете об этой локации? А ничего не мешало. Совсем голова не работает. Видимо, я был под слишком большим впечатлением от виртуала, ничем иным такую рассеянность я объяснить не могу.

       Подойдя к своему подъезду, увидел, что подъездную лавку уже оккупировала дворовая молодежь, решившая, что лучшего места для распития пива им не найти. Такие компании часто собирались у нас во дворе, чтоб спокойно посидеть и выпить, не боясь, что подъедет очередной наряд ППС. Двор был закрыт и открывался магнитным ключом, поэтому чужих людей здесь, как правило, никогда не было.

       Проходя мимо, я бросил:

      – Всем привет!– намереваясь просто пройти в подъезд.

      – Опачки, здорова! – раскинув руки, поприветствовал меня плечистый здоровяк,– А руку че, впадлу пожать?

       Здоровяка звали Альбертом. Эдакий заводила местной компании, который упивался просто любым вниманием в его сторону. Альберт мог быть примером только для таких – же, узколобых представителей молодежи, у которых главные ценности в жизни – это бухнуть каждый вечер, похвастать новой «мобилой» и порассуждать о бабах, которых, по их словам, они «клеили» регулярно. Нас с Альбертом связывала долгая откровенная неприязнь, тянувшаяся с самого детства.

       Его родители купили «трёшку» в нашем подъезде, когда мне было лет 10, и с этого момента мы невзлюбили друг друга. Альберт рос избалованным единственным ребёнком в семье, которая имела на тот момент достаток намного выше среднего и могла позволить себе и две машины, и отдых каждое лето за границей, и пренебрежительное отношение к окружающим людям, граничащее с заносчивостью.

      Меня же воспитывали по-другому.

      – А у тебя как со зрением, Альберт?– я заинтересованно поднял одну бровь.

      – Нормально, а чо? – он набычился.

      – Ну, тогда ты наверняка заметил пакеты с продуктами у меня в руках. А единственное, что ты можешь мне пожать, в данной ситуации, я тебе никогда не доверю, – оставив его размышлять над тем, что я хотел сказать, вошёл в подъезд. Уже поднимаясь на второй этаж, услышал смешки его компании, к которой дошёл смысл фразы.

      – Слышь, ты… – проревело снизу, но я уже заходил в квартиру, не став никого убеждать, что со слухом у меня гораздо лучше, чем у него со зрением.

       Сгрузив пакеты на кухонный