О да, профессор!. Жасмин Майер

грозовой тучей.

            Она больше не смотрела на меня. Даже не двигалась, только писала и писала, как заведенная. Едва звонок оповестил об окончании занятия, она вскочила, но я закрыл дорогу к бегству. В суете сборов никто и не придал значения, что я попросил ее:

      – Нам нужно обсудить вашу вчерашнюю лектуру. Можем встретиться у третьего корпуса через двадцать минут?

            Я там оставил машину сегодня. Возможно, это было ошибкой, но обсуждать вчерашнее в стенах универа я совсем не хотел. Это наше личное недоразумение. Нужно уладить его на нейтральной территории. Ну или в моей машине, если она согласится в нее сесть.

            Она обречённо вздохнула.

      – Хорошо, Матвей Александрович. Я подойду.

      – Одна, – добавил я, видя, как на нас глазеет ее подружка и долговязый пацан.

      – Ладно.

            Она накинула на плечо лямку рюкзака и вышла из аудитории вместе с друзьями. Я поспешил собрать свои вещи. Нужно было еще заскочить на кафедру.

            Ровно через двадцать минут я стоял у машины и смотрел, как Левицкая приближается. Она была сегодня в обычных джинсах, ветровке, конверсах, почти без макияжа. Обычная девчонка без этого маскарада. Милая. Весьма… Не замечал раньше. Собственно, я и не разглядывал студенток, чтобы не было соблазна.

      – Что вам надо, Матвей Александрович? – спросила она почти дерзко, но тут же словно испугалась саму себя, опустила глаза вниз.

      – Домой тебя хочу отвезти.

      – Не надо.

            О, ну, конечно, как неожиданно.

      – Садись в машину, Маргарита. У меня нет ни времени, ни желания с тобой спорить.

            Она сжала губы, качнулась на пятках. Я уже думал, уйдет, но она вдруг усмехнулась.

      – И дверь даме не откроете? Где ваши манеры?

            Я обреченно вздохнул и дёрнул ручку.

      – Соблаговолите?

            Довольная Маргарита уселась в объятия кожаного сидения. Я захлопнул дверцу, обошел авто, сел за руль. Сложив руки на колени, Левицкая притихла, видимо, побаиваясь. Все-таки режим самосохранения у нее активируется время от времени.

            Я завел машину и выехал с парковки.

      – Я просмотрел то, что ты написала вчера. Всю ту чушь вперемешку с тем, что удалось скатать со шпор.

      – Мы перешли на «ты»? – спросила она, вздернув одну бровь.

      – Очевидно, – буркнул я себе под нос.

      – Окей, значит, я могу называть тебя…

      – Нет, – рявкнул я. – Не можешь!

            Она вжалась в кресло, и я выругался себе под нос, проклиная несдержанность.

      – Ладно, Маргарита, твоя взяла. Давай, не будем утрировать и усугублять случившееся вчера, хорошо?

      – Так это я усугубляю? Это вы взялись мне тыкать с какой-то стати.

      – Извини. Скажи адрес. Куда сейчас свернуть?

      – Налево, – буркнула она. – Третья улица Свободы.

      – А, знаю. Район ботанического сада?

      – Да.

            Я перестроился, свернул на светофоре, вдохнул поглубже