Чёрная вдова. Светлана Логинова

они сейчас, чем занимаются…

      Виктора совершенно не интересовали ни мальчишки, ни Юлька, но приезд некоего Эдика, друга Томаса Кирса, к тетке дал пищу для размышлений.

      – Я правильно вас понял: племянник просил никому не рассказывать о его приезде?

      – В общем-то, да-а… – неуверенно протянула Линда Элиссон. – Он не просил, а строго-настрого приказал никому и никогда не говорить о том, что он приехал и где он живет за границей. Он за все то время, что живет в Америке, приехал в Эстонию первый раз. Не предупреждая. Для меня это было как снег на голову. И сразу сказал, что не хочет, чтобы кто-нибудь узнал о том, что он в Нарве.

      – Кто именно не должен был узнать о его приезде? У него были основания кого-то или чего-то опасаться?

      – Не думаю… – замялась Линда и отвела глаза в сторону. – Мне кажется, что он просто не хотел ни с кем встречаться. Почему, не особо объяснял. – Женщина явно что-то не договаривала. – Попросил как-то так… дайте-ка припомню… в общем, что, мол, есть тут придурки, век бы их не видать, а то начнут расспрашивать, что да как, да навяжутся еще чего доброго в гости… Я поняла, что эти люди, которых он не хотел видеть, могут напроситься к нему в Америку, а вы сами понимаете – ни к чему это Эдику. Если бы они друзьями были, тогда другое дело… А таких – захребетников, которые на халяву хотят за границей пожить, у нас полным-полно. И нечего их приваживать. У них только одно на уме…

      – Подождите, Линда, – прервал ее комиссар, – я не совсем вас понимаю. О каких захребетниках вы говорите? Кто это такие?

      – Да знаете, – заторопилась женщина, – ко мне как-то, после его отъезда в Америку, заходил один тип, неприятный очень, интересовался: где Эдик, что да как с ним?

      Линда замолчала. Виктор мягко спросил:

      – Что дальше? Вам угрожали?

      – Да нет… – замялась женщина. – Мне кажется, что об этом вообще не стоит говорить, столько времени прошло. И Эдик не велел.

      – Что не велел ваш племянник?

      И видя, что женщина не может решиться на разговор, спокойно добавил:

      – Линда, я думаю, что это в наших общих интересах – помочь вашему племяннику. А что если ему угрожает опасность? Вы же сами понимаете, что «захребетников», как вы изволили выразиться, всегда можно отшить. В конце-концов никто ведь вашего племянника не тянул за язык, так что он мог бы сказать, что живет в Таллине. Или, скажем, не в Эстонии, а в Латвии, в России… Да мало ли где, кому какая разница. Но если ваш Эдик не хотел, а может быть, боялся с кем-то встретиться, то это уже другой вопрос. Значит, у него были основания чего-то или кого-то опасаться. Причем серьезные основания, так?

      И видя, что женщина колеблется, спокойно добавил:

      – Линда, я ничего не собираюсь записывать. Я просто хочу понять, что происходит, и помочь, если смогу. А вдруг над вашим племянником нависла угроза расправы? Вы поймите, этот разговор между нами…

      – Ладно… Расскажу. Года три назад Эдик в последние дни перед отъездом из Эстонии чего-то очень опасался и велел говорить, если кто-то будет интересоваться, куда