Возвращение капитана мародеров. Ольга Крючкова

отведали блюда, пользующиеся популярностью двести лет назад!

      Консуэло удивленно вскинула голову, и в роскошных черных локонах заиграли отблески многочисленных свечей.

      – Поразительно! Я обожаю старинные книги! В моем замке тоже имеется огромная библиотека, доставшаяся мне от мужа и его предков.

      От внимания Шарля не ускользнул тонкий намек гостьи.

      – Доставшаяся от мужа? – переспросил он на всякий случай.

      – Увы. Мой муж скончался год тому назад. В Кастилии, видите ли, девочек принято выдавать замуж с пятнадцати лет, так что к шестнадцати многие молодые донны уже имеют детей.

      – О, если вы – одна из них, то деторождение, смею заверить, отнюдь не испортило вашей фигуры!

      Консуэло лукаво улыбнулась:

      – Вы снова дерзите, граф. Хорошо, что мы с вами сейчас не в Толедо, где светское поведение ограничено множеством условностей… Не знаю, расстрою вас или порадую, но признаюсь честно: я бездетна.

      «Ах, с каким бы удовольствием я исправил сейчас эту оплошность покойного графа де Ампаро!» – подумал Шарль.

      Однако в этот момент очаровательная гостья, покончив с остатками десерта, устало произнесла:

      – Прошу извинить меня, граф, но я вынуждена покинуть вас. Дорога выдалась на редкость изнурительной…

      Женщина встала, и Шарль ощутил вдруг совершенно иной аромат. «Кажется, это запах спелого сочного абрикоса», – подумал он и невольно облизнулся. Как же ему хотелось привлечь сейчас Консуэло к себе, дабы насладиться эти дивным ароматом!

      Поднявшись из-за стола, гостья тем временем промолвила:

      – Я буду очень признательна, сударь, если вы распорядитесь, чтобы горничная принесла мне в комнату фруктовой воды. И еще. Я, признаться, люблю почитать перед сном, но, как на грех, не захватила в дорогу ни одной книги…

      Шарля охватила сладостная истома: неужели это завуалированное приглашение провести ночь вместе?!

      – Какой литературный жанр вы предпочитаете, графиня? – поинтересовался он.

      – Любовную лирику. А более всего – французских мезингеров[21].

      – Я тотчас же отправлюсь в библиотеку и выберу для вас самую захватывающую книгу.

      В библиотеку граф влетел буквально на крыльях.

      «Что же выбрать?» – лихорадочно размышлял он, растерянно застыв перед полками, заставленными произведениями неведомых ему французских, итальянских и немецких мезингеров. Решил положиться на интуицию и выбрал книгу наугад:

      – Джауфре Рюдель? Что ж, пожалуй, его и возьму.

      Машинально пролистав небольшой томик в красном кожаном переплете, граф покинул царство книг и поспешил к кастильской красавице.

      Перед дверью бывших покоев Жанны он внезапно остановился.

      – Жанна, прости меня! – взмолился Шарль. – Я так любил, так желал тебя всегда! Сколько раз, прежде чем открыть дверь в твою спальню, я ощущал такое же волнение, как сейчас! Но я живой человек, не суди меня слишком

21

Мезингер – поэт.