Призраки Сумеречного базара. Книга вторая. Кассандра Клэр

Валентина за то, что он заставил ее участвовать в травле родителей. Злилась на себя за то, что молчала, пока решалась их судьба. Еще больше злилась на себя за бессознательное желание проявить милосердие. Родители ведь никогда ее не жалели. Наоборот, они сделали все возможное, чтобы вдолбить ей: милосердие – слабость, жестокость – сила. Теперь она стала закаленной и сильной. Ничего личного, она просто защищает Круг. Если Валентин верит, что этот путь правильный, значит, он единственно возможный.

      Она смотрела, как мать и отец корчатся от страха под стальным взглядом Инквизитора, и вспоминала, как они уходили прочь, не обращая внимания на ее крики и плач, закрывали дверь и оставляли ее в темноте. Молчала. Тихо сидела, опустив голову, и ждала. Этому они ее тоже научили.

      Все французские Сумеречные охотники знали Селин… или думали, что знают. Милая, послушная провинциальная девочка из Прованса. Они знали, как она предана родителям. Такая добропорядочная дочь… Разумеется, унаследует все их немалое состояние.

      Селин с достоинством терпела любопытные взгляды. Жалости она не замечала. Когда был вынесен приговор, она смотрела в пол и потому не видела, как по лицам родителей разлился ужас. Не видела, как их передали Безмолвным Братьям для отправки в Город Костей. Вряд ли они проживут достаточно долго, чтобы встретиться с Мечом Смерти.

      Она не заговорила с Робертом и Стивеном – пусть думают, что причина в том, что они обрекли на смерть ее родителей.

      Валентин нагнал Селин на ступенях церкви, протянул ей креп с «Нутеллой».

      – Из киоска напротив «Les Deux Magots»[12], – сказал он. – Твой любимый, да?

      Она пожала плечами, но взяла. Первый укус – горячий шоколад, орех, сладкое тесто – был, как всегда, идеален. Она снова почувствовала себя ребенком.

      Хотя иногда трудно поверить, что ты когда-то была молода.

      – Мог бы и сказать мне.

      – И испортить весь сюрприз?

      – Это все-таки мои родители.

      – Вот именно.

      – Ты их убил.

      – Насколько мне известно, они все еще живы, – заметил Валентин. – И могли бы и дальше оставаться живыми, скажи ты только слово. Но я почему-то его не услышал.

      – Ты очень рисковал, не рассказав мне всего. Ты был так уверен, я позволю тебе их… убрать?

      – Правда? А может, я просто хорошо тебя знаю? Достаточно хорошо, чтобы понимать, как ты поступишь. Я оказываю тебе услугу.

      Их взгляды встретились. Она не смогла отвести глаз. И впервые в жизни не хотела.

      – Тебе не обязательно признаваться себе в этом, Селин. Просто имей в виду, что я все знаю. Ты не одна.

      Он увидел ее. Он понял. Словно мускул, сведенный в судороге всю ее жизнь, вдруг расслабился.

      – Однако сделка есть сделка, – продолжал Валентин. – Даже если ты получила больше, чем думала. Стивен твой. Если ты этого действительно хочешь.

      – И как ты намерен это провернуть? – Впрочем, теперь она уже понимала, на что способен Валентин. – Ты же… ты же не станешь его мучить?

      Валентин

12

«Les Deux Magots» («Два китайских болванчика», фр.) – знаменитое историческое кафе в парижском квартале Сен-Жермен-де-Пре.