В преддверии нулевой мировой войны. Олег Белоус

а в форме мелких зерен, как сие сделано – неведомо. Сверху войлочный пыж, затем пуля и еще один пыж. Для сбережения от влаги сверху залит воск. Пули во всех огнеприпасах одинаковые, словно сделанные в одной пулелейке. Но главный секрет не в этом.

      Розмысл переворачивает чудной цилиндр металлическим торцом к царю. Петр начинает мигать от любопытства, дымящуюся трубку кладет на стол. Взяв огнеприпас в руки, разворачивает к себе. Меншиков с Голицыным, вытянув шеи, разглядывают диковинку из-за плеча господина.

      – На донце проделано отверстие, туда вставлен совсем маленький колпачок. В нем другое зелье. Состава его мы не ведаем. При ударе по сему зелью оно воспламеняет пороховое зелие в «пушечке». Происходит выстрел.

      – Хитро! – Петр глядит круглыми от удивления совиными глазами.

      – Проверили мы как стреляет сей хитрый мушкет. Пока стрелец с мушкетом работы свейских, или аглицких немцев, или с нашей один раз выстрелит, с этого двадцать раз стрельнут. Дыма почти нет, запах сгоревшего зелья совсем другой. Спробовали и на точность мушкет. Со ста шагов в мишень попадает точно и дубовую доску насквозь пробивает.

      – Дыма нет? – громко произносит Меншиков и потрясенно крутит головой. Петр на миг обернулся, быстрый взгляд на доверенного слугу, уголок рта дернулся, но ничего сказал и повернулся назад к розмыслам.

      – Сможете сделать такой же мушкет? – спрашивает Петр. Усы дыбом, в голосе слышится слабая надежда на то, что все же обрадует его розмысл.

      – Государь! Сделать не точно такой же, но похожий мы сумеем. Только одноствольный и ствол будут намного толще, а мушкет получиться тяжелее. Да и доводить его под огнеприпас до одинаковых размеров придется долго. Посему вельми дорогой мушкет получится.

      Петр довольно блеснул глазами.

      – Вот то дело! – громко произнес Меншиков, царь, не оборачиваясь, шумно фыркнул, словно довольный кот.

      Иван Дроздов отвел глаза, замялся, не зная, как сказать царю правду, затем решился:

      – Зелие тайное, что взрывается, воспламеняя огнеприпас, как сделать мы не ведаем, а без него мушкет стрелять не будет.

      – А что Федька говорит, ведает он секрет зельев: бездымного и зелья воспламеняющего?

      – Нет, государь, – с поклоном произнес Иван Дроздов, опустив взгляд на пол. Знал он, что не любит царь, когда в глаза ему смотрят.

      Петр с минуту бешеным взглядом смотрел на розмысла, грохнул кулаком по столу, затем вскочил, размахивая руками, забегал по палате, сопровождаемый испуганными взглядами розмыслов и обеспокоенными верных соратников. Наконец. присел назад, поднял трубку, торопливо пыхнул. Обдав стоящих перед ним яростным взглядом, произнес сквозь завесу вонючего табачного дыма.

      – Шпынь бесполезный Федька, а вы пошли прочь!

      Глава 4

      По принятому в Мастерграде григорианскому календарю, так недавно переименовали город попаданцев, наступил полдень 25 декабря 1689 года. По прошествии двух месяцев путешествия по продуваемых всеми ветрами степям Северного Казахстана и заснеженным