Не быть волшебницей. Вадим Степанов

только странное. Написано, что мы не явились на какое-то жертвоприношение. И что нас вынуждены поторопить. Что-то я не помню, чтобы нас приглашали на подобное сомнительное мероприятие.

      – Как же, в парке, – вспомнил Трюфель. – К нам еще такой жутковатый хлыщ подошел. Твоего ученика в клуб зазывал.

      – Точно, – хлопнул себя ладонью по лбу Микаэль, – клуб завоевателей. Как я мог забыть?

      – А они, похоже, не забыли. Только непонятно, зачем им голова профессора.

      – Видимо, чтобы нам проще было согласиться на приглашение. Впрочем, может, и для того самого жертвоприношения.

      – Какой ужас! – побледнел Ихтиандр.

      – Не дрейфь, рыбина, – успокоил кот, – вряд ли они за час его кокнут. Да и не подходит он для жертвоприношений. Эти волшебники – такие затейники: то кинжал в сердце засунут, то печень вырежут, придушить еще могут. Нет, голова им неинтересна для этого дела. Она их будет только раздражать.

      – Не будем надеяться только на это, – сказал Микаэль. – Сейчас же отправляемся по адресу приглашения, благо он указан на обороте.

      – А что будем делать с Кочегаром?

      – Оставим здесь, – решил волшебник. – Нечего Витю подвергать дополнительной опасности. Мы и так не знаем, что с ним там происходит. Ихтиандр, смотри в оба за этой трубой. Там в замерзшем аду наш друг остался.

      – Да, – поддакнул кот, – наш друг – хозяин ада – и все его черти.

      – Отличная компания, – вздохнул Ихтиандр, убирая трубу на высокий шкаф. – А что мне делать, если ад отогреется?

      – Не греши.

      Глава 3. Цена спасения

      – Значит, ты уезжаешь?

      Лана опустила голову и кивнула. По ее щекам текли слезы. Ей было горько и обидно, что ее мечта узнать волшебство вдруг разлетелась о данное семье обещание. Она так увлеклась своими переживаниями, что совсем не подумала, как ее учитель отреагирует на эту новость. Когда она пришла сообщить ему о своем отъезде и о том, что бросает учебу, он очень расстроился.

      – И чем ты будешь там заниматься? – спросил Кингли.

      – Домашние дела, – равнодушно пожала плечами Лана. – Выйду замуж, буду заниматься хозяйством.

      – И это с твоим-то талантом? – воскликнул Кингли. – Вот так взять все и вычеркнуть? Как же ты сможешь жить, зная, что могла бы стать, быть может, одним из лучших часовых мастеров, а стала рядовой домохозяйкой?

      – Я не знаю, – всхлипывая, ответила Лана и уронила лицо в ладони.

      – Мда, – видя, что его ученица страдает, смягчился Кингли. – И когда же ты уезжаешь?

      – Завтра утром, – не поднимая головы, ответила Лана. – Отец будет ждать меня возле гостиницы, в которой остановился.

      – Значит, у нас есть еще ночь, – констатировал Кингли.

      – И что?

      – Помнишь мой подарок? Один из камней…

      – Тимерист? – сразу поняла Лана. Она использовала в своей работе другие камни, но только не этот. И о его свойствах Кингли ей так и не успел рассказать. – Я нигде не нашла даже упоминаний о нем.

      – В той книжице, что я