Неживения – царство призраков. Полина Луговцова

восстали, и на этот раз ими двигала сила волшебной палочки, перемещая мертвяков куда-то. Неживей плавно взмахивал ею, словно дирижер музыкального оркестра. Вереница злостней черной вороньей стаей пересекла долину от холмов до подножия вулкана, и конца этой стаи не было видно. Наверное, все покойники поднялись из земли по приказу мертвого царя. Неведомая сила поднимала злостней вверх вдоль горного склона и сбрасывала в жерло вулкана одного за другим.

      – Теперь твой звездный котел послужит порталом между миром живых и мертвых, – послышался сквозь пелену голос Неживея. Сознание Благовея быстро угасало из-за недостатка воздуха. Черная дымка все еще плотно накрывала его рот и нос. Он вновь услышал голос брата: – А оттуда они отправятся в Явь-Мир. Вечная Тьма придаст им сил. Жаль, что мы с тобой не договорились, брат. Я вовсе не хотел убивать тебя, но ты не оставил мне выбора, – продолжал говорить Неживей, и голос его становился все более далеким и тихим. – Я бы оставил тебе жизнь, но ведь ты призовешь на помощь Вечный Свет. Ты же у нас Великий Толкователь Языков! Только ты можешь разговаривать с ним. Поэтому я не могу рисковать. Вечная Тьма еще недостаточно сильна, чтобы погасить Вечный Свет, поэтому я не могу рисковать, брат. Ты можешь помешать моим планам. Поэтому прощай! Свидимся в Неживении – царстве призраков, там и поболтаем. Зато Вечный Свет не услышит тебя оттуда. Что ж, жаль, что так вышло. Хороший был из тебя Звездочет.

      Неживей еще говорил что-то, но Благовей больше не слышал его. Свет померк перед его глазами, так и оставшимися широко раскрытыми. Ночное небо отражалось в них россыпью звезд.

      Тревожные знаки

      День не задался с самого утра. Даже с ночи, можно сказать. Ведь таких кошмарных снов, как в этот раз, Ваня, наверное, ни разу еще не видел. Приснилось, будто в углу его комнаты, за шторой, притаился злостень. Тень от его тощего силуэта отчетливо проступала на ткани и шевелилась. Ваня стоял и смотрел, как черные пальцы, похожие на длинные корявые сучки, выглядывают из-за края портьеры, сминают плотную ткань, отодвигая ее и открывая взгляду худое костлявое тело, обмотанное обрывками полусгнившей тряпки, служившей существу одеждой. Возможно, когда-то очень давно, где-то с десяток тысячелетий назад, эти обрывки могли быть роскошным нарядом могущественного колдуна, но от долгого лежания в земле превратились в лохмотья, истлев почти полностью. Часть лысого черепа медленно выплыла из-за шторы, уставившись на Ваню глубокой пустой глазницей. Хотя нет, она не была пустой. Конечно, глаза там не было. Оттуда на мальчика смотрела густая черная тьма, бездонная, бескрайняя, бесконечная, как космос. И проницательная. Пронизывающая насквозь. Вечная Тьма. Ванин крик рванулся было наружу, да так и застыл в парализованном горле, не издавшем ни звука. Мысли в беспорядке метались в голове. Множество обрывочных воспоминаний крутились вихрем, как стекляшки детского калейдоскопа. Ему срочно нужно было вспомнить добрые дела. Мальчик знал, что