Деревенская любовь. Сборник рассказов. Василий Шаврин

от этих слов покраснела от удовольствия и посмотрела на меня.

      – Раздевайся! Его на всех хватит!

      Уборщица была еще молодой, миловидной и глупой. Она разделась. Валя хохотала, когда я бегал по столам от голой женщины. Покрытое случайными синяками тело жаждало секса, оно металось по проходам класса, протягивала руки, прыгало. В глазах появилось разочарование, а в теле отдышка. Я спустился со стола и привел одежду в порядок. Указка просвистела в воздухе и остановилась на попе веселой студентки. Уборщица наказывала Валю, а та визжала и бегала на каблуках по классу. Ловя равновесие, Валя оттопыривала попу, подставляя ее под новый удар указки. В дверь стали стучать. Пора было сматываться. Этаж был второй, высокий, но под окном стояла будка строителей. Они что-то рядом рыли. Я выпрыгнул. За мной уборщица и Валя. Одежду они держали в руках. Будка была открыта, строители копались в траншее.

      Валя, одевшись, показала на сломанные каблуки.

      – Дура. Хоть ноги целы! А у меня, кажется, пятка повреждена, ступить не могу. Продолжим у меня дома! – постанывала уборщица.

      Такси прокатил нас один квартал. Уборщица жила рядом. Таксист был недоволен, но получив чаевые, сам вызвался отвести женщину в больницу:

      – Я знаю. Часто вожу. Надо ехать сейчас.

      Уборщица дала ключи от квартиры. Все скромно, но современно. Старых вещей в квартире не было. Валя снова осталась только в сапогах без каблуков. Они были испорчены безвозвратно, подошва лопнула. Девушка этого не видела и все повторяла:

      – Потом сразу к сапожнику!

      Валя была уже не девственницей, и секс получился быстрым и ярким. В ванной она разглядела свои сапоги и зарыдала:

      – Дорогие! Ты столько не стоишь! Права была бабушка, наторговала себе в убыток!

      Уборщица приехала с костылем, но была рада нас застать. Снова ругала девушку:

      – Бога моли, что ноги целы! Сапоги свои отдам за него! – она кивнула на меня, – Пока я на костылях, он мой!

      Вале сапоги понравились. Подошли и размер, и фасон, и стоимость была не маленькой. Она снова ощутила себя удачливой торговкой людьми.

      – Ему через час надо в институт. Это важно. Я посижу на кухне.

      Женщина потянулась к костылю и ко мне. Она была голодной, и не требовала стараний. Я стал носить ее по квартире на руках. Помогать с костылем было долго. Туалет, ванна, кухня, кровать и так по кругу.

      – Все, мы пошли! – захлопнула дверь Валя, – Ключ я у себя оставлю, а то она тебя изъездит. Вере ничего не достанется, а я работаю с гарантией, отвечать за тебя не собираюсь. Пашу сюда приведу, нам встречаться негде.

      Паша встретил нас у института. Последняя пара была действительно важной, и он знал, что мы придем.

      – Валя, прости! Мне только потом сказали, что Виктор был с женой. Он сам меня разыграл!

      – Поздно! Я теперь только с ним. Может, ребенка заведу!

      Паша не поверил, обнял невесту. После института они пошли навестить