Пикник на острове сокровищ. Дарья Донцова

писатель?

      Я начал судорожно кашлять, а Сонечка, наивная душа, продолжала:

      – Николетта рассказала мне о вашей книге. Очень, очень интересный сюжет. Прямо дух захватывает, я чуть не разрыдалась от жалости к вашей героине. Как ей не повезло с мужем! Мерзкий занудливый старик! Ясное дело, Анна не выдержала и полюбила молодого, красивого военного! Изменила мужу! Впрочем, что тут особенного! Да и чего этот супруг хотел со своим возрастом и брюзгливым характером? Зачем вы сделали так, что она призналась? Бегала бы к любовнику тихонько. А то ведь никакого счастливого конца! Бросилась под поезд! Ужасно! Я бы на такое не решилась! Хотя… Каренин у жены сына отнял… Нет, вы дико талантливый! Надо одному человечку слово замолвить, вполне вероятно, что он захочет снять фильм по вашему роману.

      На секунду я замер с открытым ртом, забыв о кашле, но тут из спальни Николетты раздался крик:

      – Ваня, помоги, не могу открыть ящик!

      Я помчался на помощь.

      – Который из комодов заклинило? – деловито осведомился я, влетев в душное, застеленное коврами помещение.

      Николетта приложила палец к губам:

      – Тсс.

      Я оглянулся и шепотом поинтересовался:

      – Что стряслось?

      Маменька округлила глаза.

      – Специально позвала тебя сюда! Господь услышал мои молитвы! Знаешь, кто такая Сонечка?

      – Дочка Розы, сестры Фани, подруги Зюки…

      – Ее фамилия Моргенштерн.

      – И что?

      – Вава! МОРГЕНШТЕРН! Понимаешь?

      – Насколько я помню из курса немецкого языка, – забубнил я, – морген – это утро, а штерн – звезда, утренняя звезда, очень красиво!

      – Дурак! – выпалила маменька. – Сонечка – дочка Якова и внучка Исаака Моргенштерна.

      Луч понимания забрезжил в голове.

      – Погоди, погоди… Исаак Моргенштерн, коллекционер, много лет назад уехал в Израиль…

      – Он сбежал в Америку, – с горящими глазами перебила меня маменька, – уж и не припомню в каком году! Я была совсем ребенком, еще в школу не пошла! Ой, какой скандал был! Павел пришел домой и говорит: «Исаак-то что учудил, таким правильным считался, член КПСС, по заграницам катался, и тут! Ба-бах! Поехал с делегацией в Венгрию, оторвался от группы и прямиком в американское посольство». Да уж! Полетели тогда головы! Все партруководство Союза писателей разогнали, не уследили за Исааком! Проморгали врага! «Голоса» долго выли: «Моргенштерн выбрал свободу. Автор поэмы „Рабочий и колхозница“ сбежал в США»[2].

      Мне стало смешно. Николетта в своем духе. Только что спокойно заявила, что во время побега Исаака была почти пеленочным младенцем, и через пару секунд изложила разговор с моим отцом. Нестыковочка вышла. Либо маменька в те годы была неразумным дитятком, либо женой прозаика Павла Подушкина! А Николетта не замечала шероховатостей в своем рассказе и лихо неслась дальше.

      Жена Исаака и его сын Яков остались в СССР, вот уж кто получил по полной программе, так это несчастная женщина с ребенком. Хорошо хоть к тому времени скончался Сталин и бедолаг не выслали в лагерь,

2

Под голосами Николетта имеет в виду радиостанции «Свобода» и «Голос Америки».