Тайна дома Морелли. Маленка Рамос

и племянницей. Иной раз у человека не остается времени для себя самого…

      – Сложно выбирать между долгом и личной жизнью. Мне от многого пришлось отказаться, когда я решила заботиться о сестре и племянницах… Да, ты прав… я почти не думала о себе… – она посмотрела на пастора с благодарностью и улыбнулась. – А тебе не приходило в голову уехать из Пойнт-Спирита?

      – Еще бы. Много раз. Когда-то я занимался наукой, которая занимала все мое время, а здесь я лишен этой возможности. Но уехать непросто. Существуют узы, которые привязывают меня к этому месту.

      Амелия осушила бокал. Все, пить она больше не будет. Ей и так хорошо. Сколько времени прошло с тех пор, как мужчина последний раз угощал ее ужином, приготовленным собственными руками? Часто ли кто-то расспрашивал ее о себе самой? Однако напиваться не следовало, тем более она давно не пила, поэтому было рискованно.

      – Человек привыкает к одиночеству, – продолжал Роберт. – С партнером всегда сложнее. Думаю, ты со мной согласишься. Твоя жизнь принадлежит только тебе, ты все делаешь, когда захочешь, никто не роется в ящике с носками, где ты навела порядок…

      – Верно, – Амелия улыбнулась, но в следующей миг снова стала серьезной. – Отец часто говорил, что одиночество – состояние настолько комфортное, что все происходящее вокруг беспокоит человека гораздо меньше. Любовь делает нас уязвимыми. Думаю, ты меня понимаешь. Жить в одном доме с другом или братом – совсем не то, что жить вместе с супругом. Супружество порождает связь иного рода, а заодно и зависимость. С другой стороны, если ты одинок, кое-что дается сложнее.

      – Например, сходить в кино?

      Амелия рассмеялась.

      – Да, сходить в кино.

      Повисла тишина, которая ни ему, ни ей не казалась напряженной. Роберт вытер губы салфеткой, соединил пальцы рук и поставил локти на стол.

      – Ты сильная женщина, Амелия, и занята благородным делом, помогая сестрам.

      – Не льсти, – улыбнулась она.

      Роберт с невинным видом пожал плечами.

      – Разве это лесть? Я всегда считал, что в житейских перипетиях вы, женщины, гораздо выносливее нас, мужчин. Да, мы сильнее физически: крупнее, грубее… Допустим, я могу поднять автомобиль одной рукой, но как только речь идет о переживаниях… – он умолк, подбирая слова. – Вы, женщины, мудрее и решительнее.

      Амелия отодвинула тарелку и задумчиво разглядывала белую вышивку на скатерти.

      – Ты очень добр к нам, Роберт. Ты всегда нам помогаешь, так же как и Алан. Мы тебе очень благодарны.

      – Какие пустяки. Не нужно никаких благодарностей.

      Амелия вспомнила, как впервые увидела пастора в церкви. Звучание его голоса показалось ей тихим, несмелым, но самое главное – искренним. Роберта никто не перебивал, даже если ответ его был неточен или же он сам признавался, что не знает ответа. А у Амелии в голове вечно вертелась одна незатейливая мысль: стоящий на кафедре Роберт Маркусо казался божеством.

      Роберт вышел из-за стола. Через мгновение он вернулся, неся