Толмач. Ирина Безуглая

блию вошло и осталось древнееврейское понятие: Вавилон – это некий хаос, сумятица, смешение.

      Иначе говоря, там Господь смешал все языки, обрекая отдельные кланы, группы людей на изоляцию, оторванность от других. Но, будучи не только суровым, но и милосердным, Бог сжалился над родом человеческим и все-таки предоставил людям возможность общаться, внедрив идею о необходимости появления людей способных понимать чужой язык и переводить речь чужестранца для своих соплеменников. Вот так и появились переводчики, а их профессия встала в ряд древнейших. Случилось это эдак три-четыре тысячи лет назад до Новой эры, а может, и еще раньше.

      Ну а я подключилась к этому ремеслу в середине 60-ых годов прошлого века, что для молодых звучит, пожалуй, примерно так же, как и времена до новой эры. В каком-то смысле, это верно: разница между СССР и Российской Федерацией огромная во всех планах, форматах и критериях. А главное, самой страны Советов уже давно нет. Но из песни слова не выкинешь, особенно, когда песней зовется собственная жизнь.

      1. Господа, добро пожаловать в СССР

      Отдел «Интуриста», где начался отсчет моего рабочего стажа гида-переводчика испанского языка, размещался и умещался в одной, но просторной комнате второго этажа старой гостиницы «Националь». По соседству с нами был гостиничный номер 107, на котором висела табличка, что здесь при переезде правительства Советов из Петрограда в Москву, останавливался вождь мирового пролетариата В. Ленин. Из огромных запыленных окон нашей залы открывался вид на Кремль, Исторический музей, Александровский сад, Манеж, на всю ту столичную красоту, которую и сейчас могут видеть из своих люкс-апартаментов богатые постояльцы нового «Националя». Потом нас перевели в «Метрополь», тоже сейчас место для избранных.

      Въездной туризм развивался, время было хоть и не сытое, но спокойное, некриминальное. Штат переводчиков заметно расширялся, и в «Метрополе» мы уже занимали два этажа, разделившись на отделы по языкам и странам. На двери нашей комнаты было написано: «Группы испанская и итальянская», за стеной сидели «французы». Этажом выше две комнаты занимала самая большая группа английских переводчиков, а еще одну – гиды с «редкими» языками – японским, китайским и переводчики с языками стран СЭВ, то есть Польши, Болгарии, Чехословакии, других стран – членов этой организации. Переводчиков в этой группе было не много, так как вполне обоснованно считалось, что с туристами из стран социалистического содружества можно посылать экскурсоводов на русском языке из турбюро Москвы. Так и делали, когда были большие заезды.

      Гиды в офисе не засиживались. Работа могла начаться и в 6 утра, и в полночь, в зависимости от прилета рейса в один из двух московских аэропортов – «Внуково» или «Шереметьево-1». Здесь мы встречали иностранных туристов, ожидая иногда по нескольку часов запаздывающие чартеры. Потом, рассадив 25–35 человек в автобус, направлялись в гостиницу. В летний сезон новеньких, недавно закупленных в Венгрии «Икарусов», не хватало, поэтому «Интурист» арендовал обычные городские автобусы «с линии». Они были старые и грязные, дребезжащие и подпрыгивающие даже на асфальтированных к весне столичных улицах. Внутри был постоянный шум с трудом урчащего мотора, слышался лязг плохо закрепленных кассовых аппаратов, периодический стук катающегося по салону цинкового ведра о другую мелкую железяку, инструмента, засунутого под задние сиденья пассажиров бережливой рукой сменщика (кстати, всегда в автобусных неполадках был виноват мифический сменщик). А иногда из-под тех же дальних сидений с тихой мощью выползало дуло коленного вала, готовое наехать на блестящую импортную обувь туриста. Где-нибудь, мешая проходу, стоял запасной аккумулятор. Вдобавок, эти автобусы не были снабжены микрофонами, поэтому приходилось одну и ту же фразу повторять раза три-четыре, двигаясь по рядам. «Добро пожаловать в Москву, столицу Советского Союза», – с чувством начинала я, и с этим же глубоко патриотическим чувством осторожно, рискуя упасть и растянуться на полу, доходила от «головы» до «хвоста». На меня с доброжелательной улыбкой смотрели глаза, часто увлажненные сентиментальной слезой: многие люди годами мечтали побывать в Москве. И вот их мечта осуществилась.

      Автобус тарахтел по ухабистой «автобане» в центр столицы, а по обеим сторонам дороги виднелись приземистые деревянные развалюхи, покосившиеся заборы, сваленный на обочине мусор-отходы жизнедеятельности подмосковных деревень. До эпохи застройки Подмосковья крутыми коттеджами с двухметровыми бетонными ограждениями было еще далеко.

      Все экскурсии проводились по текстам, одинаковым на всех языках. Образцы разрабатывались специалистами методического отдела Интуриста, а потом тексты проверялись, утверждались высшим руководством и направлялись в отдел гидов с подписями и печатями. Особо тщательно и объемно была составлена экскурсия по городу. Именно во время объезда по городу, помимо показа утвержденных объектов, надо было постоянно внедрять информацию о достижениях советского народа и партии в деле строительства коммунизма. Следовать методическим указаниям и устным инструкциям надо было сразу, с первого дня пребывания туристов и до последнего, когда в аэропорту провожаешь зарубежных гостей в путь, часто путь дальний, через океан.

      В