Мёртвое сердце. Том 1. Этель Рефар

женился. Кто на праздниках в лесах не гулял ночами? Вот и вы погуляли, да хватит. Уразумел? Или ещё какое словцо тебе вбить надо? Уж с голубкой своей я дома потолкую, а тебя чтобы у ворот не видел больше.

      – Я всё понял, – сказал Гийом.

      Вацлав важно кивнул и зашагал размашистым шагом в сторону деревни. Молодой маг схватил со стола пузатую бутыль мёда и залпом выпил до дна всё, что там осталось. Слово старого купца он запомнил крепко – долго ещё челюсть ныть будет, чудом зубы уцелели.

      Этой ночью Гийому не спалось, он сидел за столом в тягостных раздумьях. Может и прав был старый Вацлав, ну что простой маг-бытовик может дать дочери купца? Уж она-то и к дорогим подаркам привыкла, нарядным платьям, да и по хозяйству наверняка не хлопочет с раннего утра до заката. Будь у Гийома больше способностей, он бы смог поступить после школы магии в Академию, а там уж после выпуска и должности более хлебные получить можно. Но увы, молодому парню не повезло и выдающимися талантами боги его не одарили. После школы отправили его по распределению в верянскую глушь, да и, кажется, позабыли совсем. От тяжёлых мыслей мага отвлёк стук в дверь.

      Гийом вздохнул – наверняка пришла очередная старушка, которой в тенях за окном примерещился вурдалак. Старики, в отличие от местной молодёжи, были куда более суеверны. Но даже в магических школах, не в Академии, всех магов учат тому, что ни восставших мертвецов, ни тем более упырей и вампиров не существует. Даже те немногие, кто осмеливался пойти на кафедру теоретической некромантии, прекрасно понимали, что ни одним заклинанием нельзя поднять мёртвых из могил.

      Мысленно готовясь вести разъяснительную беседу, Гийом открыл дверь. Но на пороге стояла вовсе не старушка, а Марыся, растрёпанная и зарёванная. Она стояла, кутаясь в шаль, и размазывала по лицу слёзы.

      – Пропала я, Гийом, пропала! – шептала она, боясь, как бы кто не услышал.

      – Входи, – маг приобнял её и провёл в дом.

      Марыся принесла с собой прохладную свежесть ночи.

      – Что случилось? – спросил он, зажигая в очаге огонь, чтобы подогреть травяной отвар.

      Только сейчас он увидел, что Марыся была боса и в одной рубахе, она куталась только в шерстяной плащ, который был ей не по размеру – первое, что попалось ей под руку ночью, когда она сбегала из отчего дома.

      – Бежим! Бежим со мной! – горячо взмолилась она, обвивая шею Гийома холодными бледными руками. – Не будет нам здесь жизни! Отец сосватал меня кузнецову сыну, – Марыся разрыдалась у него на плече.

      – Бежим со мной! – целовала она его, и в этот раз её губы были не сладки от мёда, а солоны от слёз.

      Сердце Гийома дрогнуло, но он крепко помнил наставления её отца. Иной бы на его месте, кто посмелей да отчаянней, схватил бы деву и бежал бы с ней без оглядки. Но Гийом рассудил иначе. Жизнь простого мага не сладка и не богата. Да, во время бедствия, его, скрепя сердцем, учтиво примут в доме, но, как только отступит беда, вновь перестанут замечать и здороваться на улицах. Гийом привык к такой жизни сам, но не хотел такого