За стеклом. Елена Стриж

лежал и восторгался, рассматривая, как его сорванец, что вот уже третий год безвольно болтался, стоял торчком. Теперь боль в паху стала приятной, даже сладкой. Он прикоснулся к стволу и почему-то засмеялся.

      Шоу «За стеклом» продолжается.

      Искусство страха

      Страх то придает крылья ногам, то приковывает их к земле.

      М. Монтень

      – Ну как вам?

      Я вскрикнула, так неожиданно. Думала, что осталась одна и в своих размышлениях не услышала, как Николай сюда спустился.

      – Вы, вы… – Я захлебывалась своим же воздухом, – напугали меня.

      – Простите, Надя, не хотел, – сказал он и бросил принесенную им книгу на стол. – Нравится?

      Я повернулась к нему, даже не знала, что и сказать, признаться или соврать, хотя какое это имело значение, это всего-то предметы прошлого. Взяла в руки отвертку и, преподнеся ее поближе к глазам, внимательно посмотрела.

      – И это тоже?

      – Что? – спросил он у меня.

      – Орудия пытки?

      – Да, – ответил он. – Тут все пытка, даже стул – пытка.

      Я посмотрела на стул. Стул как стул.

      – Сломалась ножка, забываю подклеить, несколько раз падал, вот настоящая пытка.

      Я улыбнулась.

      – Значит это тема вашей диссертации, и интересно?

      – Жутко интересно, вы даже не представляете. Что такое пытка? Ответьте. – Попросил он меня.

      – Это когда кому-то делают больно, – спокойно ответила я.

      – Правильно, – радостно сказал он, – попали в точку. Когда кто-то кому-то делают больно. Вот только как делать, – и посмотрел на меня.

      – Вырывать ногти, – предположила я.

      – Правильно, еще как?

      – Душить, пилить, рубить, ломать руки и ноги, топить и сжигать, – вот тут-то я могла наговорить много. Читая свои исторические романы, я часто натыкалась на моменты, когда кого-то пытали или казнили.

      – Да-да, и вы, Надя, безусловно правы. Но вот в чем загвоздка. Что является, по-вашему, сильнее, физическая пытка или моральная, ведь это же тоже пытка? А?

      Я даже не знала, что ответить, терпеть боль трудно. Вспомнила, как у меня в поезде заболел зуб. Это было ужасно, целых два дня мучилась, спать не могла, лекарства уже не помогали. Мне казалось, что я сойду с ума, но вот моральная боль… Она, конечно же, не так сильно давит, и от нее нет обезболивающего. Я вспомнила свою первую любовь, как страдала, а Олег молча развернулся и ушел. Это было для меня настоящей пыткой, лучше бы тогда он на меня наорал, я бы проплакалась и все. Поэтому ответила:

      – Моральная боль.

      – И вы опять правы. – Он захлопал в ладоши, еще немного, и он даст мне конфетку как отличному ученику. – Это не важно, как и кого мы мучим. Не важно, какую цель используем, не важно, как мы это делаем, а важно то, что это делаем мы все.. – И на этих словах он замолчал.

      Я не совсем его поняла, как это мы все делаем. То есть мучаем, делаем больно, что он этим хотел сказать.

      – Я не из таких, – твердо