Конец лета. Андерс де ла Мотт

хуже – какой-нибудь псих. Почти двадцать лет прошло. На годовщины люди иногда начинают куролесить.

      – Ладно.

      – Хорошо. Береги себя, Вера. Я наведу справки и позвоню тебе, как только что-нибудь узнаю. Как здорово, что ты позвонила.

      Разговор вдруг прервался, так что Веронике не пришлось придумывать подходящий ответ.

      Она вернула телефон на базу. Подойдя к окну, допила вино. Взгляд упал на место, где в тот вечер стоял курильщик. Огонька сигареты не видно. Странно; Вероника почувствовала себя немного обманутой.

      Она уже собиралась опустить жалюзи, когда вдруг заметила, что что-то движется прямо под ее окном. Она даже не успела испугаться. Какой-то зверь осторожно вышел из тени, опустив нос к земле.

      Сначала Вероника подумала, что это собака, но вот зверь оказался в конусе света от уличного фонаря. Остановился, задрал морду к ее окну и склонил голову набок, словно смотрел прямо на нее.

      Черный нос, белая грудь, рыжий мех.

      Лиса.

      Глава 14

      Лето 1983 года

      Монсон добрался до своего кирпичного дома на Альгатан лишь к десяти вечера. Вертушка-ороситель у болтливого соседа была включена, и Монсону показалось, что за аккуратно подстриженными кустами туи, возле гаражной дорожки, кто-то ходит. Монсон ускорил шаг.

      Он оставался в участке, пока не завершился выпуск «Актуэлльт»; наконец кадры с провальной пресс-конференции показали в последний раз. Как Монсон и ожидал, полицмейстер лена позвонил уже через несколько минут. Погладил по шерсти: дал понять, что выделил своих следователей ему в помощь. Монсон вежливо поблагодарил. Сказал, что ждет не дождется сотрудничества с уголовной полицией лена и что, конечно, с благодарностью примет любую помощь, главное – распутать дело. Но он понимал, что все это значит в действительности. У него забирают дело Билли. Его дело.

      Малин ждала его на кухне. Она приготовила горячие бутерброды – наверное, сунула их в духовку, как только услышала шум его машины. От аромата расплавившегося сыра, ананаса и ветчины заурчало в желудке, и Монсон вспомнил, что последний раз ел в обед. Он опустился на стул и отпил молока из стакана, который жена поставила возле его тарелки.

      – Мальчики спят?

      Малин кивнула.

      – Хотели дождаться тебя, но я сказала, что ты вернешься поздно. Юхан просил его разбудить, он собирался рассказать тебе о матче.

      – Ага. Как все прошло? – Сказать по правде, Монсон понятия не имел, о каком матче речь. Он подозревал, что жена это понимает, просто подыгрывает ему.

      – Два-ноль. Один гол забил он.

      – Здорово. А Якуб?

      Малин скривилась, и Монсон тут же все понял. Вздохнул.

      – Опять?

      – Он же молчит. Просто заперся у себя в комнате.

      – Хм-м. – Монсон выпил еще молока. – И кто?

      – Наверняка та же банда, что в прошлый раз. Оба парня Торгаша, Патрик Бринк и еще один.

      – Давай я позвоню родителям? Сёрен же не дурак, Улле Бринк тоже. В общем и целом.

      – Вряд ли поможет. Сейчас, во всяком случае.

      – Может, и не поможет, – проворчал