Чужое противостояние. Сергей Юрьевич Макаров (Юс)

их и не будет, – спокойно ответил лесничий, – в километре отсюда небольшой заброшенный хутор есть – там и заночуем.

            Немного успокоив совершенно разволновавшегося Виктора, путешественники двинулись в дальнейший путь. Дорога шла по редколесью, заросшему очень высокой травой, высотой порой достигавшей плеч, а некоторым девочкам и еще выше. Среди этой травы тот тут, то там возвышались кусты и одинокие деревья. Внезапно группа вышла из высокой травы на полосу, поросшую чем-то похожим на осоку. Под ногами слегка захлюпало.

      – Осторожно идите, старайтесь раздвигать траву, а не рвать её, – предупредил лесничий серьезным тоном.

            Все присутствующие, уже наученные горьким опытом, постарались выполнить совет, и только Вадим, видимо из чувства противоречия, вдруг взял и резко махнул ногой через пучок травы – и тут же вскрикнул. Все обернулись к нему: Вадим скривился от боли – вся штанина была в порезах, а сквозь них уже проступали следы крови.

      – Я же предупреждал, – сердито сказал Егор Никодимович, подходя к пострадавшему, – что за ребячество такое?!

            Лена и Ольга тем временем быстро достали аптечку и начали перевязывать ногу Вадима. А после перевязки чуть прихватили крупные разрезы на брюках суровыми нитками.

      – Разрыв-трава? – вопросительно посмотрел на лесничего Костя, в памяти которого опять как-то само собой всплыло название.

      – Она самая, – ответил лесничий, окинув Костю внимательным взглядом, – никогда не занимался славянской мифологией?

      – Совсем немного, – честно ответил Костя.

            Лесничий молча одобрительно кивнул, а сам, оборачиваясь к остальным, строго сказал:

      – Вот видите, к чему приводит неосмотрительность, еще одна такая выходка – и пойдем назад!

            Ребята помолчали немного, а потом Вадим сказал примирительным тоном:

      – Извините меня, и вообще извините нас за то, что мы несерьезно ко всему относились.

      – Ладно, бывает, – махнул рукой лесничий, – давайте двигать к хутору, а то скоро темнеть начнет.

            Все прибавили шагу и быстро зашагали по высокой траве, благо полосы разрыв-травы больше не попадалось. Спустя минут десять впереди замаячил небольшой домик, окруженный невысоким плетеным заборчиком.

      – Вот и место для нашего ночлега, – проговорил лесничий, осмотревшись по сторонам, – все заходим внутрь, после захода солнца со двора, за плетень, не выходить, а лучше – быть дома.

      – А если вдруг приспичит? – робко спросил Витя.

      – Там, рядом с домиком, небольшой загончик есть, прямо возле входа, вот туда и можно ходить, но более – никуда, – снова твердо сказал лесничий.

            Все медленно подошли к домику, он был невысок, сколочен из разнокалиберных бревен и покрыт, судя по всему, хворостом. Плетень опоясывал его вокруг небольшим радиусом, отходя от стенок дома всего-то шагов на десять. Окошек в домике было всего два, и оба – очень маленькие. Дверь действительно располагалась рядом с каким-то закутком, сколоченным из досок.