Via Crucis. Андрей Проскуряков

принять за благодатные дары, которые он по заслугам получает от Бога. Наиболее хорошо эта проблема – как отличить духовное от поддельного, сиречь душевного – проработана у восточных отцов-аскетов. Почитай, помогает! А западная христианская традиция в этом вопросе не сильна. Особое мнение на сей счёт у католических святых, а особенно девиц и женщин, многие из которых испытывали экстатические состояния, наподобие оргазма, во время молитвенных бдений. Естественно, любой опытный православный монах, наученный аскетике, моментально угадает в этих припадках проявление прелести духовной. То же самое с йогой. В лучшем случае – тренировка мышц таза и некоторых душевных мышц плюс самомнение в зависимости от характера адепта, не более того. Какая уж тут духовность! Я не сложно объяснил?

      – Я понял. Это как пармезан. Один из Пармы, лежал несколько лет в подвале, созревал, а другой сделан на верхне-кундрючинской маслобойне из пальмового масла. Но этикетка соответствующая!

      – Ну, типа того. А самое главное – цели у медитации и молитвы диаметрально противоположны. Ну, медитирует человек, и что? Нервы успокаивает. Чувства раскрашивает. Поток мыслей останавливает. При чём тут блаженства, заповеди, покаяние?

      – Может, равновесие ищет?

      – Не знаю, может и ищет чего. Читал я Евангелие, но слова “равновесие” там не встретил. Это, наверное, в буддийской литературе есть.

      – Всё равно, какая-то игра слов, тут и запутаться легко, – Борис не скрывал своего непонимания и лёгкого раздражения, вызванного этим фактом.

      – Зато, какая интрига! – подтвердил Денис. – За одну букву в одном слове от церкви отлучают, в раскол уходят! Да ты сам посуди. Вот три слова на русском языке. Если их поставить в разной последовательности, получатся фразы с совершенно разным смыслом.

      – Смотри. “Ты мой Бог” – это один смысл, исповедальный. “Бог ты мой” – это уже причитание. “Мой Бог – ты!”. Здесь вообще третий смысл, с оттенком кощунства.

      – Словоблудие, как я и ожидал. И как после этого можно спокойно есть мацу? Или то у буддистов? – Издевательски осклабился Борис. – Давай договоримся. Крест мы ищем вместе, парень ты хваткий, но моих взглядов не касаемся. Я буду как сталкер на вашей территории. Забрал хабар и свалил.

      – Ладно, проехали, – Денис расправился с завтраком и повернул к себе записи Бориса. – Нам точно известно, что с конца шестидесятых до самого последнего времени крест хранился в приходском доме в Лесном Озере. От отца Павла Яснова святыня перешла к игумену Мартирию. Тот умер в две тысячи девятом году. В приходском доме остались жить две насельницы небольшой общины, сложившейся ещё при отце Павле. До самого недавнего времени крест оставался на хранении у одной из них, монахини Веры, которая умерла в мае этого года. Запомним, что Павел перед смертью завещал, чтобы никому посторонним крест не отдавать, только своим, надёжным. А те, кто свои, тех он этим кадром специально отметил. Я всё дословно за ней записал. Эту мысль он трижды повторил и Мартирию крест