Кровавый скипетр. Виктор Иутин

торопливо перекрестился, задул свечи. И уже хотел было выходить, как услышал за дверью, где стояла стража, какую-то возню, звуки борьбы и тут же застыл, приготовившись вырвать саблю. Дверь отворилась, и в горницу вступили три ратника с копьями, а с ними сам Дмитрий Бельский, облаченный в кольчугу.

      «Ну вот, кончено все!» – пронеслось в голове Юрия Андреевича.

      – Отложи саблю, князь! – грозно произнес Бельский.

      – Стражников моих побили? – озираясь, словно затравленный зверь, спросил Оболенский.

      – Не побили, повязали просто, – отвечал Дмитрий Федорович, – слыхал, ратников своих собираешь, выступить хочешь на север?

      – То правда, лгать не стану, – гордо выпрямившись, с достоинством отвечал Юрий Андреевич.

      – Ведаешь, что полагается за то?

      – Ведаю. Но в стороне не останусь. Слыхал же ты, Дмитрий Федорович, что старицкий князь, господин мой, ушел со своих земель, а за ним Телепнев с ратью великой идет. Так что верность своему господину я сохранил. А ежели препятствовать мне станешь, силой прорвусь…

      – Это измена великому князю! Вот кто твой господин! – с гневом выкрикнул Дмитрий Бельский.

      – Измена великому князю иль Телепневу? – прищурился старый боярин. Бельский молчал, широко раздувая ноздри на своем мясистом носу.

      – Князь! Пойми меня, там наделы мои, там дом мой, семья, там служба! – глядя Бельскому в глаза, мягко и устало молвил Оболенский. – В отряде, что ведет старицкий князь, один из воевод – мой младший брат Иван… Могу ли я остаться в стороне и взирать покойно на гибель их? У тебя тоже есть братья, должен ты понять меня, князь!

      Бельский опустил голову, сдвинув брови.

      – Должен понимать ты, Дмитрий Федорович, что общий враг у нас и нынче он идет против господина моего. Он же бросил в темницу брата твоего, а ты служишь ему!

      – Я Москве служу! Служу родине! – вспыхнул тотчас Бельский. Юрий Андреевич молчал, все ища что-то в его глазах.

      – Тебе дам уйти. И холопам твоим, – холодно и твердо говорил Дмитрий Федорович. – Ратников не отдам, ибо, ежели уйдут они, кто против татар стоять будет? И знай, я отправлю погоню за тобой и доложу о том в Москву. До рассвета еще есть время…

      И, развернувшись, вышел со своими воинами из темной горницы. Оболенский выдохнул, перевел дыхание и, оправившись, направился к дверям…

      Некоторые из ратников, также преданно верные старицкому князю, сумели уйти вместе с Оболенским и его отрядом. Безмолвно тронулись, с ходу погнав лошадей. Когда отскакали на значительное расстояние от Коломны, Оболенский остановил отряд и, развернувшись к ратникам лицом, крикнул:

      – Ныне совершаем мы благое дело, сохраняя верность господину своему! Обоза у нас нет, привалы будут короткими! Идти будем быстро, лошади запасные есть, так что не медлить! Пойдем в обход Москвы на Новгородскую дорогу. За семь-восемь дней догоним князя Андрея Иоанновича! Храни нас Бог!

      Заалело рассветное небо, и ратники молча взирали