Формула действия. Сергей Ермолов

тайный смысл. Не уверен, что мне удастся выразить его словами.

      Он лежал на спине.

      Я все еще пытался сделать что-нибудь неожиданное для себя. Мне не нравилось быть осторожным. Мой страх исчез.

      Почему я должен перестать убивать? Ничего не останавливает меня, подумал я.

      Убивал его очень медленно. Необходимо сначала полностью сломить человека, а потом убить. Иногда мне казалось, что я придаю своим действиям не тот смысл, который в них содержится. Мне тоже хотелось власти. Мне нравилось решать: кто будет жить, а кто – нет. Люблю ощущение власти.

      Я уже не удивлялся тому, что видел перед собой. Меня увлекали мучения жертвы. Каждая жертва воображает себя неуязвимой. Мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить.

      Я не испытывал к своим жертвам ненависти – я просто развлекался. Я много чего увидел. И я в это время думал, как бы не думая. Решение оказывается простым, когда оно единственное.

      Почти полная тишина.

      Я приставил ему к шее штырь и надавил на него основанием обеих ладоней. Он издал только один булькающий звук, как будто полоскал горло. До сих пор слышу эти звуки. Иногда во сне.

      Очень важно суметь научиться добивать одним ударом.

      Иногда я держу жизнь на кончиках своих пальцев. Чем дольше умираешь, тем меньше тебе везет. Очень важно суметь сделать смерть оригинальной.

      Широко открыв рот, я накрыл им рану. Стал работать языком. Это было больно. Мягкий язык человека не приспособлен для этого. Но я почувствовал себя увереннее.

      Наслаждайся, подумал я.

      Очень важно получить от жертвы все, что ожидаешь. Сила основана на том, каким именно знанием обладает человек.

      И тогда, остановившись, чтобы получше насладиться, я глубоко вздохнул. Как будто мое тело уже не принадлежало мне. Пока я был счастлив. Почти.

      Будьте же понятливы: мой голод не утолить набив желудок.

      Это не так ужасно, как ты думаешь. Быстро и почти совсем не больно.

      Во мне зажигалось что-то такое, что никогда не горело раньше. Не в мозгу – во всем теле. Ничего не смог с этим поделать. Пытался загнать обратно, но было уже слишком поздно.

      Я оглянулся. Вокруг никого. Сейчас полечу, сказал я себе. И верил, что смогу полететь: воздух был мягким, а сам я стал невесомым.

      Уже совсем другое самочувствие. Вопрос силы воли.

      Но вдруг словно что-то толкнуло меня.

      Вспоминать все подробности очень сложно.

      Я попытался закричать, позвать на помощь, сделать хоть что-нибудь, чтобы избавиться от охватившего меня ужаса. Я не был уверен, что он мертв и долго не отпускал его горло.

      Прошло много времени. Я даже не знал, сколько именно. Ни одна смерть не казалась мне убедительной.

      У лежащего передо мной человека была пробита голова, перерезано горло. Глядя на труп, я ощутил желанное спокойствие. Этому человеку не удалось убить меня только потому, что я убил его первым.

      Ну и что дальше?

      Мне нравится знать, как вскрываются вены. Мне нравится жить в ощущении, в котором вскрываются вены. Ненавижу надежду. Надежда всегда ложь.

      Я