Военная контрразведка НКВД СССР. Тайный фронт войны 1941–1942. А. М. Плеханов

генерал В. Мюллер вспоминал: «За все время подготовки к войне против СССР вопрос о превентивном нападении со стороны России ни разу серьезно не рассматривался. Необходимые на этот случай оборонительные мероприятия не проводились – ни в пограничных районах, ни в глубине расположения германских войск не было создано никаких укрепленных рубежей… Стратегические резервы противника находятся в глубине русской территории. Это обстоятельство особенно убедительно подтверждало чисто оборонительные намерения русских»[30]. И даже известный фашистский пропагандист Фриче признал на Нюрнбергском процессе: «Никаких оснований к тому, чтобы обвинять Советский Союз в подготовке военного нападения на Германию, у нас не было»[31].

      После заключения пакта о ненападения Германия не собралась выполнять все пункты договора, а старалась его максимально использовать в своих политических целях. В мае 1940 г. через источник в чешской разведке было добыто содержание выступления Й. Геббельса в узком кругу своих соратников в декабре 1939 г. Разъясняя внешнеполитическую линию гитлеровского режима, он заявил: «…Мы используем сейчас русских во имя туманного союза, а в действительности же для того, чтобы они помогали нам победить Францию, Англию, чтобы нам разместиться повсюду, где это найдет необходимым сделать наш главный штаб, и чтобы окончательно свести наши старые счеты с самой Россией… Наш самый большой враг – Франция, политически и морально. Наш экономический враг – Англия. Наш географический враг – Италия. Мы должны помешать ее влиянию в Центральной Европе, на Балканах, на Средиземном море. Но нашим смертельным врагом всегда останется СССР»[32]. Уничтожение Советского Союза должно было стать итогом молниеносной войны (Blitzkrig). Главнокомандующий Сухопутными войсками вермахта генерал-фельдмаршал В. Браухич в апреле 1941 г. заверил фюрера, что Красная армии будет разбита в ходе «ожесточенных приграничных сражений» за четыре недели, после чего «нужно будет считаться лишь с незначительным сопротивлением»[33]. А его подчиненный, начальник Генерального штаба Сухопутных войск генерал-полковник Ф. Гальдер заявил: «Советская Россия все равно, что оконное стекло: нужно только раз ударить кулаком, и она вся разлетится на куски»[34].

      Однако дальновидные немецкие генералы уже тогда считали, что на стратегическую внезапность германское командование не могло рассчитывать. Самое большее, чего можно было достигнуть, – это сохранить в тайне срок наступления, чтобы тактическая внезапность облегчила вторжение на территорию Советского Союза. Уже после начала войны, 23 ноября 1941 г., английский министр иностранных дел А. Иден в письме к своему сотруднику Г. Никольсону от 13 ноября 1941 г. заявил следующее: «Старые немецкие генералы не только высказывались против кампании в России, но даже придерживались особой точки зрения в отношении наступления. А генерал фон Лееб дважды подавал в отставку»[35]. 31 января 1941 г. А. Гитлер одобрил секретную директиву Главного командования

30

Мюллер В. Я нашел подлинную Родину. М., 1974. С. 279, 281.

31

Нюрнбергский процесс над главными военными преступниками. Сб. материалов в 7 томах. Т. 2. М., 1958. С. 454.

32

Агрессия. Рассекреченные документы Службы внешней разведки Российской Федерации. С. 219–221.

33

Мировые войны ХХ века. В 4 кн. Кн. 3. Вторая мировая война. Исторический очерк. М., 2002. С. 132.

34

Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. Сб. материалов в 7 томах. Т. 2. М., 1958. С. 674.

35

Великая Отечественная война 1941–1945 годов. Том шестой. Тайная война. Разведка и контрразведка в годы Великой Отечественной войны. М., 2013. С. 798.