Гитлер против Сталина. Леонид Млечин

Красная армия отступала. Он не знал, что предпринять, и, судя по всему, был готов на многое, только бы остановить стремительное наступление вермахта в глубь страны.

      Уже после смерти Сталина и ареста Берии, 7 августа 1953 года, генерал-лейтенант госбезопасности Павел Анатольевич Судоплатов написал записку, которая многие годы оставалась секретом:

      «Докладываю о следующем известном мне факте.

      Через несколько дней после вероломного нападения фашистской Германии на СССР, примерно числа 25–27 июня 1941 года, я был вызван в служебный кабинет бывшего тогда народного комиссара внутренних дел СССР Берия.

      Берия сказал мне, что есть решение Советского правительства, согласно которому необходимо неофициальным путем выяснить, на каких условиях Германия согласится прекратить войну против СССР и приостановит наступление немецко-фашистских войск. Берия объяснил мне, что это решение Советского правительства имеет целью создать условия, позволяющие Советскому правительству сманеврировать и выиграть время для собирания сил. В этой связи Берия приказал мне встретиться с болгарским послом в СССР Стаменовым, который, по сведениям НКВД СССР, имел связи с немцами и был им хорошо известен.

      Берия приказал мне поставить в беседе со Ста-меновым четыре вопроса. Вопросы эти Берия перечислял, глядя в свою записную книжку, и они сводились к следующему:

      1. Почему Германия, нарушив пакт о ненападении, начала войну против СССР;

      2. Что Германию устроило бы, на каких условиях Германия согласна прекратить войну, что нужно для прекращения войны;

      3. Устроит ли немцев передача Германии таких советских земель, как Прибалтика, Украина, Бессарабия, Буковина, Карельский перешеек;

      4. Если нет, то на какие территории Германия дополнительно претендует.

      Берия приказал мне, чтобы разговор со Стаменовым я вел не от имени Советского правительства, а поставил эти вопросы в процессе беседы на тему о создавшейся военной и политической обстановке и выяснил также мнение Стаменова по существу этих четырех вопросов.

      Берия сказал, что смысл моего разговора со Стаменовым заключается в том, чтобы Стаменов хорошо запомнил эти четыре вопроса. Берия при этом выразил уверенность, что Стаменов сам доведет эти вопросы до сведения Германии».

      Судоплатов добавил, что вечером того же дня его вновь вызвали к Лаврентию Павловичу: «Берия строжайше предупредил меня, что об этом поручении Советского правительства я нигде, никому и никогда не должен говорить, иначе я и моя семья будут уничтожены».

      Судоплатов на следующий день позвонил в болгарское посольство. С Иваном Стаменовым, который приехал в Москву в 1940 году, они встретились на площади Маяковского и на машине поехали в ресторан «Арагви».

      Там Судоплатов и провел порученный ему более чем деликатный разговор с болгарским посланником. Его слова означали, что Москва хотела бы вступить в секретные переговоры с немецким правительством и готова на территориальные уступки. Новый Брестский мир? В 1918 году Владимир Ильич