(Не)идеальный. Наталья Путиенко

жирная сволочь, которая не считает сотрудников людьми. Он привык обращаться с ними, как с половыми тряпками и грушами для битья. Самомнение слишком велико. Крайне неприятный тип.

      Мне повезло, что он не стал воевать со мной после расторжения контракта, хотя грозился. А может быть ему повезло, потому что за два месяца я успела нарыть компромат, благодаря которому он сел бы лет на десять с конфискацией. В общем, расстались мы без конфликтов. Две кобры нашли общий язык.

      – Насть, что происходит? – спрашивает Макс, возвращаясь. – Ты в последнее время стала слишком груба. Твоя резкость порой переходит всякие границы.

      – Макс, что ты знаешь обо мне? – поворачиваюсь к нему. – Что ты знаешь о моем характере?

      – Знаю, что ты девушка. Ты должна быть ею, тебя природа сделала такой.

      – Кому должна, я всем прощаю. Это раз. И что теперь, что я девушка? Девушка, по-твоему, не человек? У девушки не может быть жесткости и резкости? Может мне ромашками срать надо из-за того, что я девушка?

      – Ты слишком агрессивно воспринимаешь очевидные вещи.

      – Может быть, потому что я ненавижу установленные социумом рамки? Может, потому что я не могу понять и принять этого неравенства полов?

      – Да кто говорит о неравенстве? – эмоции. Впервые за пять лет я вижу эмоции Максима.

      – Ты! Ты! Ты каждый день возвращаешься домой и требуешь себе ужин. Ты привык надевать чистую и отутюженную одежду. Ты привык обувать надраенные до блеска ботинки. И, да, ты привык возвращаться в чистую, уютную квартиру. Ты считаешь, что так и должно быть. Возможно, не спорю. Однако, ты тупо забиваешь на то, что я, как бы, тоже работаю. Да, особенность моей работы заключается в том, что у меня больше свободного времени. Заработок у меня также выше твоего оклада. И вот вопрос к тебе, Максим, а не охуел ли ты? Ты нашел себе рабыню? Может, я твоя собственность? Или игрушка?

      – Я не считаю нужным поднимать эту тему, – говорит он, но поздно. Я взорвалась.

      – Давай! Вали! Как ты обычно сваливаешь, когда правда начинает глаза колоть. Уткнись в свой сериал, ведь больше делать нечего. И сиди там, чеши свои яйца, размышляя о том, какая я сука, раз не возжелала подчиниться тебе. Но помни, блядь, о том, что я не товар в магазине. И если тебя что-то не устраивает, ты можешь сейчас собрать манатки и выметаться на все четыре стороны в поисках той, которая в зубах за тобой тапки будет носить.

      Он молча встает и выходит, а я устало опускаюсь на стул. Перегнула. Чувство вины еще больше. И его я уже заглушить не могу. Как и не могу смириться с несправедливостью.

      Арик: Ну и где ты?

      Арик: Мы не закончили еще

      Арик: Я жду ответ

      Настя: Давай не сейчас. Я спать. Сильно устала

      Арик: Хом, что-то случилось?

      Оставляю сообщение без ответа и просто ухожу в комнату. И только забравшись с головой под одеяло, позволяю себе дать волю слезам.

      Не знаю я, какой свет во мне видит кот, я в себе вижу лишь кромешный мрак. И почему ко мне все тянутся? Почему ищут поддержки? И почему не замечают того, что скрывается за самоуверенностью, язвительностью и способностью выстоять удар?

      Глава