«Черный археолог» из будущего. Дикое Поле. Анатолий Спесивцев

Впрочем, ни о каком ХХ веке не могло быть и речи. Здешние места начали активно осваивать еще в середине века девятнадцатого. Если не раньше.

      Его кинуло в пот, и он снял полушубок, свернув, положил на сумку, присел на свое имущество.

      «Так что о теплом ватерклозете можно забыть. И об электричестве, автомобилях и многом-многом другом». – Некоторое время он перебирал предметы и привычки, от которых придется отказаться. Возможно, навсегда. Список рос так стремительно, забывать следовало столь о многом, что показалось – «Жизнь уже кончилась, жить больше незачем. Не жизнь будет, а сплошные мучения». – Сильно способствовали пессимизму не ослабевавшая головная боль и временами накатывавшие приступы тошноты.

      Будь вокруг люди, может быть, он куда быстрее собрался бы с силами и мыслями. Но строить из себя крутого мэна было не перед кем, и Аркадий позволил себе даже пустить слезу. Очень стало ему себя, бедненького и разнесчастненького, жалко.

      А мог бы сообразить, что углубляться в самокопание и саможаление в подобных условиях весьма рискованно и чревато опасностями, вплоть до фатальных. Но не был он супергероем, подобно главному действующему лицу любимой альтернативки, «Попытки возврата» Конюшевского. Ему об этом быстро напомнили.

      Услышав конский топот, он обернулся и обнаружил трех всадников менее чем в сотне метров от себя. Они бодро рысили на небольших лошадках, оставляя за собой весьма заметный пылевой хвост. Где, спрашивается, были его уши и мозги?

      Посомневавшись – неудобно все-таки рассматривать людей внаглую, через бинокль; хрен их знает, как отреагируют, колдовством посчитают, стрелами напичкают, расстояние для лучников вполне подходящее, – поднял бинокль. И убедился, что самые нехорошие предчувствия начинают сбываться. Рожи у всадников были азиатскими и откровенно бандитскими. А одежда… Опять-таки, хрен знает, как это называется, но к одежде ХХ века их шмотки отношения не имели. Их и тряпками-то вряд ли можно было назвать – сплошная кожа и овчина.

      Аркадий задергался. Доставать оружие прямо на глазах дикарей не хотелось, могли расценить такой жест как враждебный. С другой стороны, не достанешь – они тебя мигом захомутают и на продажу погонят. Да и, в конце концов, они могут не знать, что это за штука такая – пистолет. Помявшись еще несколько мгновений, он нагнулся, расстегнул сумку, покопался в ней, извлекая из-под тряпок «ТТ». Слишком поздно.

      Еще когда копался в сумке, услышал какой-то новый звук, то ли свист, то ли гул. Это кочевники раскручивали арканы, один из которых и сдернул его с курганчика, как только он выпрямился. При этом прочно зафиксировав руки прижатыми к телу.

      Когда говорят, что степь ровная, как стол, знайте: врут самым бесстыдным образом! Если тебя, беспомощного, волокут по ней на аркане, очень быстро узнаешь, что на поверхности множество холмиков, покрытых жесткой, режущей кожу травой, засохших до твердости обожженной глины комочков почвы, неведомо откуда взявшихся в степи камешков… и никакой возможности