Тайна отеля «Зимний дом». Бен Гутерсон

повернулась и увидела мальчика примерно своего возраста. На столе перед ним лежал ноутбук. Сам мальчик был одет в коричневые вельветовые брюки и шерстяную рубашку, которая была ему велика. Волосы у него были чёрные, глаза карие, а оправа очков больше и толще, чем у очков Элизабет.

      – Я села на ближайшее место, какое увидела, – объяснила Элизабет.

      Она слегка смутилась. Она не помнила, чтобы когда-либо с ней просто так заговаривал мальчик.

      – Ты только недавно приехала? – спросил он. – Кажется, я тебя раньше не видел.

      Он поднял руку, как будто хотел приветствовать её издалека.

      – Кстати, меня зовут Фредди.

      – Я Элизабет, – сказала она. – Я приехала вчера.

      Она обежала глазами сидящих за их столом взрослых. Каждый из них разговаривал с соседом и, кажется, не замечал двоих детей.

      – Это стол твоих родителей? – тихо спросила она.

      – Нет, – ответил Фредди, – они уехали на праздники в Европу. Они отправляют меня сюда уже третий год, и мне это нравится. Я бы не отказался остаться жить в «Зимнем доме».

      – А я тоже самостоятельно, – ответила Элизабет, которая немного удивилась, узнав, что мальчик находится в точно такой же ситуации. – Меня сюда отправили тётя и дядя. Я с ними живу – в Дрире. Это такой маленький город, там находится наше место жительства.

      Ей нравилось выражение «место жительства».

      Фредди закрыл глаза и замолчал. Казалось, то ли он что-то считает про себя, то ли он что-то забыл и теперь пытается вспомнить. Он открыл глаза.

      – Жительства, – сказал он. – Это слово можно превратить в «истлевать».

      Элизабет почувствовала, что её сердце упало.

      – Ты шутишь.

      – Я серьёзно. Надо только выбросить «ж».

      – Я знаю! – воскликнула она в восторге. – Я хотела сказать, ты тоже решаешь анаграммы!

      – Всё время. У меня мозг включается сам и делает это автоматически.

      – Ты знаешь, что «водопад» можно превратить…

      – В «подвода». Конечно, знаю. А как насчёт «стационар» и «соратница»?

      Элизабет засмеялась, отчасти потому, что ей было весело, а отчасти потому, что её удивила неожиданная встреча с человеком, который, как и она, любил анаграммы.

      – Моё полное имя Элизабет Летин, – сказала она. – Не очень подходит для анаграммирования. Самое удачное, что мне удалось придумать – Элза Либетенит.

      Теперь пришла очередь Фредди рассмеяться.

      – Фосфат! Лучше, чем у меня. Меня зовут Фредерик Нок, это переворачивается во «фрик-корнеед».

      – Хорошая анаграмма, – сказала Элизабет. – Я всё время делаю перебуквицы. Я читала «Лабиринт Минотавра» и сразу мысленно перевернула «минотавр» в «норматив».

      – «Лабиринт норматива», – сказал Фредди. – Мне нравится.

      Фредди указал на её книжку.

      – Любишь читать?

      – Всё время читаю, – ответила Элизабет. – Очень люблю книги.

      Она кивнула на его ноутбук.

      – А