Упыриха. Дмитрий Владимирович Потехин

Покупай колун! – орал толстомордый мужик, тряся топорюгой, одним ударом которого можно зарубить быка.

      «Великоват!» – думал Паша. – «Дед столярный просил…»

      И вдруг увидел как раз то, что искал.

      Какой-то невзрачный татарин с хитрыми усами и вороватыми черными глазками вынимал из-под прилавка маленькие словно игрушечные топорики и поигрывал ими.

      – Подходи, покупай, сталь первоклассная!

      – Почем топоры?

      – Двенадцать, – торговец оскалился, став сразу неприятным. – Для тонкой работы самое оно!

      Пашка вскипел.

      – Это ж сто двадцать старыми! За топор! Ему цена самое большее семь рублей!

      Взгляд татарина стал кисло-презрительным, он насмешливо ухмыльнулся и громко, чтобы все вокруг слышали, произнес:

      – Нету денег, не нуди, не мешай и проходи!

      Пашка почувствовал, что его мастерски обставляют.

      – Ну а чем докажешь, что сталь хорошая?

      Татарин достал откуда-то гвоздик, положил на широкое полено, на котором все это время сидел, и со всей силы долбанул по нему топором. Гвоздь разделился надвое, а хозяин гордо провел большим пальцем по ровному лезвию.

      – Ну шо, покупаешь?

      Пашка отсчитал деньги, взял из рук продавца топор и уже хотел положить его в мешок, но заметил, что уж больно хитро поглядывают из-под черных бровей татаринские глаза.

      «Лукавый!» – подумал Пашка.

      – Дай-ка гвоздь!

      – На шо? – удивился татарин.

      – Проверить.

      – Дак я ж те показал!

      – Откуда я знаю, может у тебя все топоры разные!

      Глаза татарина потускнели, он даже немного съежился и смотрел теперь на Пашку, как рыночный жулик на милиционера.

      Паша взял гвоздь и стукнул по нему купленным топором. Гвоздь разлетелся надвое, но на лезвии осталась заметная вмятина.

      «Вона в чем дело!» – разозлился Паша.

      – Ты что людям суешь! – крикнул он, ткнув топором в нос испуганному татарину.

      – Дак я ж… это… якщо все топоры…

      – Щас за милиционером схожу, он тебе, спекулянт, устроит ревизию!

      – Слухай, – вздохнул татарин, жалко заглядывая Паше глаза. – Да будь ты чол… человеком! Ну какая те разница!

      – Мне нет разницы, а людям есть! Ты народ обманываешь!

      – Тише, не ори! Ну хошь… – он поманил Пашку пальцем и перешел на шепот. – Хошь я те самый лучший топор продам, во те крест, хоть танковую бронь им руби! Тока в милицию не того, слышь! Не надо…

      Пашка махнул рукой. Связываться с украинским татарином ему не хотелось, но и возвращаться домой с пустыми руками тоже.

      – Ладно, черт с тобой! Давай мне тот, которым ты гвоздь сейчас рубил.

      – Та не…

      – Чего, не?

      – А чем я тогда… Шо я людям показывать буду? Ну пойми ж ты, войди в положение!

      «Шут гороховый!» – проворчал мысленно Пашка.

      – У меня дома в сарае. Тут не далеко, два шага всего.

      – Ладно, веди! А если