Во власти незнакомца. Тати Блэк

мне об этой… должности.

      – Так. И что же она обо мне рассказала?

      – Что ты, возможно, побывал в аварии и… это повлияло на твою внешность.

      – Тебя это пугает?

      Она ответила не сразу. Он не мог видеть, но мог легко себе представить, как она хмурится, обдумывая, как ответить на этот неудобный вопрос тому, кто ей платил.

      – Нет, – наконец сказала Леся. – Но меня это и не касается. Мы ведь просто разговариваем, так?

      – Так, – подтвердил он и следом услышал, как кресло снова сдвинулось с места, а затем она спросила:

      – Так это правда?

      Он помолчал несколько секунд, затем ответил:

      – В какой-то степени.

      Подняв руку, он на считанные миллиметры приоткрыл штору, позволяя лившемуся из сада свету от фонаря осветить черную маску, которой было закрыто его лицо.

      Она – с шумом выдохнула. Он – резко задернул штору.

      – У меня есть ещё один вопрос, – снова заговорила Леся и он отметил, что в голосе ее нет того испуга, который ожидал услышать.

      – Какой?

      – Как мне всё-таки тебя называть?

      – Давай подумаем, – откликнулся он. – Как ты помнишь, я люблю сказки и истории о пиратах, ты – любишь фантазировать. Так почему бы нам обоим не представить, что я, скажем, пират по кличке «Черный Джек»?

      – А я?

      – А ты – та единственная женщина, которую он хочет, но не может получить.

      – Заманчиво, – откликнулась она и он уловил характерный звук, с которым она придвинула кресло ещё ближе. – Тогда…

      – Тогда почему бы нам немного не пофантазировать? – закончил он за нее. – Давай сочиним свою собственную сказку. По-моему, это отличный способ узнать друг друга немного лучше.

      – И приручить? – подхватила она насмешливо.

      – И приручить, – подтвердил он.

      Но в отличие от нее, он произнес это совершенно серьезно.

      ***

      Итак, он действительно носил маску потому, что повредил лицо в аварии или же какой-то иной катастрофе. Пугало ли это Олесю? Возможно, да, а возможно, наоборот, интриговало. Потому что задавалась вопросом, что именно понудило Джека – а иного имени, которым бы могла его называть у неё не имелось – не просто стать затворником, но и искать себе компанию.

      Одиночество? Уродство? И то, и другое? Желание почувствовать человеческое тепло? Или просто потребность развлечь себя хоть чем-то?

      Олеся удобнее устроилась в кресле. Сейчас, когда Чёрный Джек был настолько близко, ей захотелось погрузиться в ту атмосферу, которую он уже нарисовал несколькими штрихами. Итак… он предлагал сочинить сказку, а она совершенно не была против того, чтобы последовать его просьбе, больше похожей на приказ.

      – Значит, сказка, – медленно проговорила Олеся, прикрывая глаза. Несмотря на темноту, ей хотелось сомкнуть веки как можно крепче, словно это должно было позволить погрузиться в атмосферу их совместных фантазий ещё глубже. – Как ты хочешь, чтобы я себя называла, если ты – Чёрный Джек? – задала она вопрос, так и не открывая глаз.

      – Как ты сама хочешь называться для меня?

      Олеся поёрзала в кресле.