Трубадур и Теодоро, или Две двести до Бремена. Андрей Виноградов

внешне похож на короля российской эстрады – такой же смуглый, большеглазый, сам весь большой, шумный и, что характерно, нерусский. Русской была мать девушки. Трубадур в жизни не видел ее, даже на фотографии, но безошибочно угадывал в дочери те неуловимые черточки без названий, которые всегда очаровывали его в соотечественницах, тем самым немало осложняя и без того непростую жизнь. Выспрашивать подробности у «короля Филиппа» (так Трубадур сразу же окрестил соседа) было неловко, собирать сплетни – унизительно. Однако, стоило Трубадуру при знакомстве упомянуть, откуда он родом, как улыбку ветром сдуло с лица испанца, следа не осталось.

      «Похоже, не я один купился на это самое «неуловимое без названий»… Чую, не меньше моего ты вкусил, бедолага», – мысленно рассудил Трубадур, но искреннего сочувствия не испытал. Даже выжившие не испытывают искреннего сочувствия к павшим, а тут – оба, смотри-ка, в пролете. Так что Трубадур вполне простительно позлорадствовал: «Значит не везде и не во всем, что бы там ни утверждали расплодившиеся хулители, господствовала в советские времена политика двойных стандартов. По части баб, прямо скажем, все было очень даже честно: что своим, то и на экспорт. А посему – страдайте теперь, сраные подслеповатые сеньоры, в свое иностранное удовольствие. Так то!»

      По правде говоря, Трубадур с первого дня удивительным образом расположился к соседу. Догадывался, понимал, что «привез» он в свою жизнь, покатавшись на «русских» горках. Чувствовал: схожих тягот было – хоть отбавляй. А вот тот, в свою очередь, отнюдь не спешил растрачивать себя на встречное дружелюбие.

      На самом деле, у «короля Филиппа», конечно же, было другое имя. Звали его Мигелем, но Трубадур обещал себе вспомнить об имени, данном соседу родителями, не раньше, чем на испанский трон сядет нынешний молодой наследник. Исключительно из политкорректности. Не должно быть в Испании двух «королей Филиппов».

      Мигелем тогдашний «король Филипп» станет довольно скоро, но и батюшка его, до недавнего времени царствовавший монарх Хуан Карлос I, не утратит с выходом в тираж своего обаяния. По-прежнему симпатичнейший человек. Мы как-то обедали в одном ресторане, сидели практически за соседними столиками. В Испании, особенно на Майорке, такое нередко случается, надо только места знать.

      К слову, Мигелем сосед Трубадура пробудет по-честному часа два. Согласитесь, достаточный срок, чтобы считать себя свободным от опрометчивых обещаний. В самом деле, привыкли уже: «король Филипп», да «король Филипп». К тому же никто, кроме нас двоих, в эту преступную тайну не посвящен. И пошла она в жопу, политкорректность.

      Прав ли был Трубадур в своих догадках по поводу предвзятого отношения «короля Филиппа» к выходцам из России, или какие другие причины будили в соседе подозрительность и настороженность, но только в первый год знакомства тот звал Трубадура в гости только из вежливости. Рассчитывал на понимание и непременный отказ под благовидным предлогом. На воспитанность и чувство такта, иными словами, рассчитывал. Зря. Наивный. Всякий раз ошибался. Обманывался, можно сказать.