Книга джунглей. История Маугли. Джастин Маркс

еду. Воспоминания были сумбурными, отрывочными, они теснились в голове Маугли, от них перехватывало дыхание и щемило сердце. Волчья Стая всегда была главным, единственным сокровищем в жизни Маугли, и вот теперь он решил ее покинуть. Это было ужасно, это было нестерпимо больно, но Маугли знал, что не может поступить иначе. Остаться со Стаей значило подвергнуть ее опасности. Допустить этого нельзя. Он должен уйти, и третьего не дано.

      – Ты мой, – сказала Ракша. – Никогда не забывай об этом. Ты мой. Не важно, куда ты уйдешь, и как тебя потом станут называть. Ты всегда был и останешься моим, Маугли.

      От этих слов что-то надломилось в душе Маугли, и у него из глаз впервые в жизни хлынули слезы, похожие на струйки теплого дождя.

      Человеческий детеныш поднял голову, взглянул на Акелу и вновь увидел в глазах вожака теплый блеск. Теплый блеск и что-то еще, совершенно новое. Уважение? Гордость? То и другое вместе? В глазах Маугли все расплывалось от слез, его переполняли чувства, и он отвернулся от старого волка, так ничего ему и не сказав.

      Багира повел Маугли прочь, и Стая в последний раз смотрела вслед уходящему человеческому детенышу. Грей окликнул Маугли, своего старшего брата, но тот не ответил – просто не мог, а не потому, что не хотел откликнуться. Грей жалобно завыл и продолжал выть еще долго-долго, пока не потерял голос. Тогда вой малыша подхватила Ракша, и Акела, и все остальные волки, и этот вой-плач по человеческому детенышу продолжался до самой зари.

      На поиски новой семьи

      ИТАК, МАУГЛИ ОТПРАВИЛСЯ на поиски новой семьи.

      – Черепахи меня любят, – размышлял он вслух. – Можно, конечно, и с ними остаться. Или с носорогами? Они всегда разрешали мне находиться рядом с ними. Правда, носороги спят стоя. Смогу ли я научиться спать стоя? Как ты думаешь, Багира, кого мне выбрать?

      – Ни тех и ни других, – резко ответил Багира, не замедляя шаг.

      – А как насчет медведей? – продолжал Маугли. – Они тоже живут в пещерах и норах, как волки. Пожалуй, я смогу…

      – Не стоит тебе связываться и с медведями, поверь мне.

      – Ну, тогда, быть может, мне лучше жить с птицами? Я люблю лазить по деревьям. Хотя постоянно слушать чириканье… С ума можно сойти. Чик-чирик, и так целый день без остановки… Представляешь?

      – Не представляю, – сухо ответил Багира. – И тебе не советую. Нет, ни к одной из этих стай я тебя не поведу.

      – Вот как? Куда же ты меня, в таком случае, ведешь?

      – Я веду тебя в деревню к людям, человеческий детеныш.

      – Что? Но я совершенно не знаю людей, Багира.

      – Узнаешь, – коротко ответил старый кот. Он шел, низко опустив хвост, чтобы Маугли мог держаться за него.

      – Но постой, Багира, ты же всегда говорил: «Нельзя приближаться к деревне, где живут люди», – последние слова Маугли произнес мяукающим тоном, пытаясь изобразить Багиру.

      Багира сердито вырвал свой хвост из руки Маугли – обиделся. Они молча перешли ручей и снова углубились в джунгли. На этом берегу ручья они были еще гуще, пышнее, с выступавшими из тумана высокими, уходящими