Место для битвы. Александр Мазин

Чтобы доблесть вражескую наследовать. Дикари, ясное дело! У них, наверное, и граненых стаканов не было. Вот и пили из чего ни попадя. А вот плевательницу из черепушки сделать – слабо?

      – Глянь, Серегей, там вроде рощица? – отвлек Духарева от мрачных размышлений Гололоб.

      – Река там,– уточнил Машег.

      – Откуда знаешь?

      – А ты на зелень погляди!

      Гололоб спорить не стал: Машег лучше знает, он в степи родился.

      – Поедем глянем?

      – А что на нее глядеть? – удивился хузарин.– Вода есть – и хорошо. Там и заночуем. Так, Серегей?

      Духарев кивнул.

      – Поехали обратно,– сказал он.– Вроде все чисто.

      – Ну-ка, постой! – неожиданно проговорил Машег.– Вроде пачинаки[6]?

      Сергей прищурился, ага, точно! Два всадника! Правда, на таком расстоянии определить их племенную принадлежность Духареву было не по силам. Зато он углядел что-то светлое (мешок, что ли?), волочащееся по траве…

      – Да пес с ними, с копчеными! – проворчал Гололоб.– Нехай бегут!

      – А что это за ними тащится? – спросил Сергей.

      Машег тоже прищурился…

      – Полоняника волокут! – заявил он уверенно.

      – А ну-ка…

      Духарев пихнул каблуками лошадь и поскакал вниз по склону. Машег тут же его обогнал, полетел впереди, все более увеличивая разрыв. Конь у него был лучше Серегиного, да и наездником хузарин тоже был лучше, чем Духарев, лишь несколько лет назад впервые севший в седло.

      Гололоб поравнялся с командиром, но гнать сломя голову не стал. Скорее шакал волка загрызет, чем Машег не управится с двумя печенегами.

      Степняки заметили погоню. Тот, который волочил пленника, моментально перерезал веревку, и оба печенега припустили галопом. Хузарин тоже наддал.

      – Машег! – взревел Духарев.– Брось их!

      Хузарин услышал, придержал коня. Но скорее всего, не от дисциплинированности, а просто потому, что решил поберечь силы.

      Пленник печенегов лежал, неловко подобрав под себя связанные руки и уткнувшись лицом в землю. Смуглая спина изодрана и посечена травой, длинные черные с проседью волосы спутаны и подпалены.

      Варяги спешились.

      Гололоб неделикатно, носком сапога, поддел лежащего и перевернул на бок. Тот застонал, попытался открыть глаза, но не смог. Лицо его выглядело так, словно над ним минут десять работал боксер-профессионал.

      – На булгарина похож,– авторитетно заявил Гололоб.

      Духарев хмыкнул. Больше всего бедолага был похож на сырую отбивную.

      – Парс! – возразил Машег, разогнул пальцы связанного и показал у него на ладони красное пятно: то ли краску, то ли татуировку.

      – Добить, командир? – деловито осведомился Гололоб.

      – Уверен, что мы для этого его у печенегов отбивали? – иронически осведомился Духарев.

      Гололоб пожал плечами.

      – Дак он же не из наших! – сказал он с полной уверенностью, что это достаточный довод, чтобы прикончить

6

Печенеги.