Мгновение. Хелег Харт

рыб. Именно это он и собирался сделать – запомнить все коды, едва ему их выдадут.

      Клод остановился у ответвления трубы, перекрытого уже знакомой гермодверью.

      – Здесь рабочая зона отдела физики и механики. Дальше – биоинженерный комплекс.

      Отперев дверь, лаборант оглянулся на Руна.

      – Добро пожаловать.

      В сравнении с безлюдным коридором внешнего периметра здесь было оживлённо. Многие из работников центра, проходившие мимо Этингера с его провожатым, приветливо кивали Венсану.

      – Вы знаете стольких людей, – отметил Рун.

      – Просто очень давно здесь работаю, – старик улыбнулся, и его взгляд стал задумчивым.

      Пару минут шли в молчании. Миновали четыре двери с не поддающейся расшифровке аббревиатурой. Венсан не уделил им внимания, и Этингер предположил, что это были технические и подсобные помещения.

      – На первом уровне расположены два зала для семинаров, – заговорил лаборант, – несколько профильных лабораторий, IT-отдел, комната отдыха и столовая. Здесь мы пройдёмся на обратном пути. А сейчас прошу сюда.

      Они спустились лифтом на следующий уровень. Клод прошёл очередную переборку с герметическим щитом, сейчас открытую, и остановился на застеклённом смотровом мостике.

      – Наше чудо техники, – с гордостью объявил он. – “Хронос”.

      Рун приблизился и заинтересованно проследил направление его взгляда.

      В центре зала стоял куб с гранью не меньше пяти метров. Перед ним развернулся пульт управления и диагностики со множеством экранов, датчиков и панелей. Из верхней плоскости куба выходили толстые жгуты силовых кабелей. Часть из них была заведена к люкам в полу (“там располагается генератор” – пояснил Венсан), часть тянулась к дальней стене зала. За блоком управления стоял человек, который просматривал показания приборов и заносил данные в планшет. Справа от куба, открыв ревизионную панель, ковырялись в проводах и схемах электромеханики. Один из них заметил Венсана и взмахнул рукой, приветствуя. Клод помахал в ответ, Этингер же ограничился кивком.

      – Это Юрий Воронцов, эксперт-конструктор и ваш новый сосед. За приборной панелью – Этан Лебронн. Он из старой команды. В проекте с самого начала. Если возникают вопросы по физике – это ваш человек, лучше него “Хронос” знает разве что герр Флагстад.

      Замолчав, лаборант взглянул на Руна.

      – Как вам эта штуковина?

      В голосе француза явно слышалась усмешка. Ещё бы! И ежу понятно, что Этингер, как историк, вряд ли смог бы оценить всю гениальность технической составляющей “реверсивного воссоздателя пространства” и уж едва ли был тронут внешним видом устройства.

      – Размерами впечатляет, – ответил Рун. – Где мне предстоит работать с полученными данными? Здесь?

      – Нет-нет. Пойдёмте.

      Они покинули мостик и вернулись в коридор. В двадцати шагах от зала с “Хроносом” обнаружился отдел, как значилось на табличке, “обработки и анализа экспериментальных данных”. Им оказалась небольшая вытянутая комната, со смотровым окном во всю стену и терминалом