За все, чем мы дорожим. Екатерина Полякова

в экипаже уже как родные. А Николаева… ну что мне оставалось?

      – Жоао, ты сделал единственно возможную вещь. Я еще посмотрю, что там у твоих парней в голове творится, но девочку из этого места точно надо было забирать. Нельзя в неполные семнадцать жить с постоянным ожиданием, что тебя убьют.

      – Вот и я про то же. Они в эту Сферу приходят в четырнадцать-пятнадцать лет. Элли, я ж ей в отцы гожусь! Парням, правда, тоже, но им хоть за двадцать.

      – Кстати об отцах и детях. Как Николаева будет здесь натурализоваться, ты думал?

      – Ну, ее Деверо к себе жить забрал…

      – Ожидаемо и очень мило с его стороны. Но жить – это еще не все. Она несовершеннолетняя и инопланетница. Родители неизвестно где, без них оформлять статус беженца – страшная волокита. Как думаешь, при ее биографии легко ей будет аж до двадцати одного года существовать на правах малого дитяти? Да и Академия принимает только граждан.

      – Опекунство, – сказал Да Силва. – И это должен быть не Деверо.

      – Верно мыслишь. Это буду я.

      – Но…

      – Ну не твоим же раздолбаям ребенка доверять! – Альберта нахмурилась, но глаза смеялись.

      – Да Враноффски уже шутил насчет удочерить всем экипажем. Я все понимаю, но…

      – Я ее даже не знаю? Во-первых, по твоим рапортам я, считай, со всеми вашими «подарочками» перезнакомилась. Во-вторых, все равно скоро узнаю. Ты же не забыл, я всех жду к себе?

      – Не забыл. Но Враноффски успели раньше. Сгребли всех в охапку и уволокли кормить и окружать заботой.

      – Так я и не тороплю. Сама догадываюсь, что у всех голова кругом. Минимум через неделю.

      – Минимум. И то насчет Снайпера… то есть Вонга я не уверен. Тьфу ты черт, не могу его иначе называть. Увидишь – сама поймешь.

      – С ним у меня вообще разговор отдельный будет. Короче, держи в курсе. По состоянию здоровья Вонга в том числе. А Николаеву в ближайшее время шли ко мне, будем знакомиться. В конце концов, вот такая причуда у старой террористки – хочется иногда о ком-то позаботиться.

      И Альберта коснулась кольца с гравировкой «Шэннон», которое носила не снимая.

      9.

      Когда Деверо и Женя появились на пороге дома Враноффски, их встретила та же кудрявая девчонка, что вешалась на шею Ари в космопорту.

      – Здравствуйте, энсин, – раскланялась она с Деверо.

      – Алиса, – улыбнулся Деверо, – что за церемонии? Я столько раз у вас бывал, могла бы просто по имени звать.

      – Тогда привет, Люсьен. Женя, и тебе тоже привет!

      – Привет, – чуть смущенно ответила Женя. – А ты откуда уже знаешь, как меня зовут? Наши рассказали?

      – Ага, рассказали. Класс! Ни в каком голофильме такого не покажут! Вот как мне теперь последнюю серию смотреть? Преснятина! – она скорчила гримаску и вдруг спохватилась: – Да вы проходите в гостиную! Мы там с бабулей такого наготовили! Я уже напробовалась, а вы-то, наверное, голодные.

      – Ой, да! – Женя с энтузиазмом закивала. – Меня тут