Битва экстрасенсов. Алька и её друзья. Галина Дмитриевна Вильченко

Анна Николаевна нажала кнопку на столе, в кабинет вошёл милиционер.

      – Встать, руки за спину! – приказал он Альке.

      Аля встала, с вызовом посмотрела на милиционера, потом на Ермоленко.

      – Я не привыкла держать руки за спиной, мне мама в детстве говорила, что это не культурно. А вам, Анна Николаевна, я больше ничего не скажу. Пусть Гришаков хоть лопнет от злости.

      Аля вдруг схватила листок, лежащий перед Ермоленко, разорвала его и обрывки бросила ей на стол. Милиционер поднял руку, но голос Анны Николаевны остановил его.

      – Саша, не надо, просто посади её в обезьянник.

      – Хорошо, – буркнул Саша и посторонился, пропуская Алю.

      Алька не шла, а летела по коридору, милиционер Саша с трудом поспевал за ней. Она ничего не видела на своём пути, пару раз наступила кому-то на ногу, кого-то толкнула. Появившуюся преграду на своем пути она даже не попыталась обойти, а постаралась пройти сквозь неё методом тарана. Заметив, что путь ей не освободили, Аля сделала шаг назад и с новой силой боднула препятствие.

      – Ты что, решила устроить в наших коридорах бег с преградами? – засмеялось препятствие голосом Гришакова.

      Однако Аля не остановилась, а снова сделала шаг назад и снова боднула майора головой. Владимир Юрьевич взял её за плечи и как следует тряхнул.

      – Алевтина, приди в себя! Что с тобой? Белены объелась?

      Аля не меньше минуты смотрела на майора, пытаясь понять, кто это посмел помешать ей занять своё место в обезьяннике. Поняв, кто это, бросилась на него с кулаками.

      – Ты специально хочешь засадить меня в тюрьму! И всегда хотел! Ты не хочешь, чтобы я дружила с Ларисой! Ты считаешь, что это я убила бабку! Вы все меня ненавидите! Вы хотите отобрать у меня сына и отдать его Алёне! – кричала Аля, ни на кого не обращая внимания. Ей было всё равно, что о ней подумают любопытные люди, выглядывающие из своих кабинетов. Перед ней стоял мужчина, которого она считала своим другом, и который теперь хочет обвинить её в убийстве вредной старухи. А перед её глазами стоял Димка, который протягивал к ней руки и просил о помощи.

      Внезапно что-то обожгло её щеку, потом другую, её голова мотнулась влево, затем вправо. Слёзы, застилавшие глаза, брызнули наружу, взгляд прояснился, Димка исчез, и Алька чётко увидела встревоженные глаза майора.

      – Пришла в себя? – жестко спросил Гришаков.

      – Володя… – дальше говорить она не могла, хоть ярость и злость на всех окружающих её прошли после пощечин майора, зато появилось отчаяние. Она уткнулась Владимиру Юрьевичу в грудь и зарыдала.

      – Пойдём в кабинет, нечего мне здесь бесплатные представления устраивать, – пробурчал Гришаков. – Свободен, – сказал он милиционеру Саше, который стоял, вытаращив глаза, и не знал, как ему поступить.

      Владимир Юрьевич за руку притащил Альку в свой кабинет. Она не сопротивлялась. Едва они зашли в кабинет, Владимир Юрьевич повернул Алю к себе лицом и внимательно